— Наверное, они как раз объявляют об этом.
— Билл, о чем именно? — спросил Адам, делая шаг к нему.
— Ладно. — Билл сглотнул, он почувствовал себя странно, выдавая такую невероятную информацию своему другу.
Он согнул руку и увидел, что пальцы опухли. Он видел ту девушку под покрывалом, никем не опознанную девушку. Слова застряли в горле Билла. «Ну, та девушка, которую похоронили, та, которую мы считали Саммер, — это не она. Я имею в виду, что она не Саммер».
Адам молча смотрел на него.
— Это другая девушка, — произнес Билл, пытаясь заполнить тишину тем, что имело смысл, сказать хотя бы что-то. — Они не знают, где Саммер. Жива она или мертва, никто не знает. Уже восемь дней прошло. Восемь. Она может быть… Эти мальчики или какой-то маньяк… Я не знаю, что и думать. Может, ее уже нет на свете. А может, она убежала. Возможно, ей захотелось просто пойти куда-нибудь, куда глаза глядят.
Обеспокоенность на лице Адама усилилась, к ней добавилась недоверчивость.
Он наклонил голову, потом снова ее поднял и смотрел на Билла, переваривая информацию.
— Ты шутишь! — Его голос прозвучал слишком резко для тихого полдня.
— Нет. Черт, неужели ты думаешь, что я могу шутить, говоря об этом?
Адам почесал за ухом, его голова двигалась взад и вперед под его большой рукой. Но он ничего не сказал. Глаза у него стали какими-то стеклянными, взгляд был отстраненным, как будто эта новость сбила его с толку и потрясла до глубины души.
— Я не знаю, что сказать, Билл. Я просто не…
— Мне нужна твоя помощь. Идем со мной. Помоги мне. Помоги мне что-нибудь сделать. Она где-то там. Жива. Может быть. Я не знаю. — Он шмыгнул носом и вытер его здоровой рукой. — Адам, я просто хочу ее найти. Черт возьми, ты единственный, кто может помочь мне в этом.
— Успокойся, Билл.
— Успокоиться? Нет, я не могу успокоиться. Черт, она где-то там. Послушай, ты много времени проводишь на свежем воздухе, знаешь лес. Парки, кемпинги, тропы. Ты часто там ходишь. Ты знаешь такие места во всей округе. Помоги мне отыскать ее. Просто… давай сделаем что-нибудь. Что-нибудь. Мы можем ее найти. Давай сядем в наши машины и поедем по шоссе. Может быть, она где-то поблизости. Может, она в каком-нибудь мотеле или приюте.
— Всем этим будут заниматься полицейские, — сказал Адам. — Не думаю, что им понравится, если мы станем путаться у них под ногами. Кроме того, поиски должны охватить большую территорию. Это словно искать иголку в стоге сена.
— И что я, по-твоему, должен делать? Сидеть сложа руки? Отсиживать задницу? Жрать и смотреть телевизор, как все остальные идиоты?!
— Зайди, — сказал Адам. Он отступил и шире открыл внутреннюю дверь. — Давай поговорим. Здесь холодно. Ты замерз. И жутко выглядишь.
— Я не могу ничего не делать, Адам. И не могу тратить время на разговоры.
Лицо Адама оживилось, будто внутри него щелкнул выключатель.
— Зайди, — сказал он, отходя от двери. — Конечно, мы можем поговорить. Я собирался рассказать тебе кое-что, когда ты будешь дома. Кое-что, что, я думаю, тебе захочется услышать. Просто послушай, а потом мы решим, что делать.
Глава 45
Билл ожидал, что в доме царит хаос, но мало что говорило о том, что Адам собрался переезжать в Оклахому. Несколько коробок стояли в углу, и рулон упаковочной ленты лежал на кухонной стойке, но обстановка была, можно сказать, спартанская. Светлые стены, дорогая мебель в стиле минимализм. Деталями, хоть как-то характеризующими хозяина, были несколько стаканов и два бейсбольных трофея на полке в кухне. Именно таким Билл и представлял дом разведенного парня.
Билл сел на диван, Адам вышел в кухню, где достал из шкафчика бутылку виски «Джек Дэниелс» и по пути прихватил два стакана. Он поставил все это на журнальный столик и налил Биллу и себе щедрые порции.
Но ни один из них не потянулся за стаканом.
Адам сел, положив руки на колени, и сказал:
— Итак, что они теперь делают? Копы.
— Подключают прессу, чтобы найти ее, — сказал Билл. Он хотел, чтобы это прозвучало обнадеживающе, хотел придать своему голосу уверенности, но ему не хватало на это энергии. — Живую или мертвую.
Билл позволил своему телу растечься на диване, он словно погрузился в зыбучие пески.
— Я не знаю, что и думать. Мне страшно. Я должен бы радоваться. Она может оказаться живой, а не изувеченной или мертвой, она могла куда-то уйти. Но я беспомощен, трепыхаюсь, как выброшенная на берег рыба. Я чувствую себя еще хуже, чем раньше, Адам. Моя дочь, возможно, жива, а я чувствую себя сломленным.