Она захотела обнять его и попыталась высвободить руки. Чутко воспринимая любой ее сигнал, Клод отпустил запястья. Да, думала она, в то время как ее руки скользили по его мокрой спине и широким плечам, это то, что нужно было ей утром, когда она проснулась такой… несчастной.
Ей нужен был он. Немедленно. Прямо сейчас. Целиком и полностью.
Она порывисто дышала, испытывая неподдельное удовольствие от близости с Клодом, которого прижимала к себе все сильней. Желая не только получать, но и дарить радость, она стала ласкать губами его язык, засасывая его все глубже, за что была награждена глухим стоном блаженства.
Его руки скользнули вниз по ее телу и остановились на округлых бедрах, в то время как он пытался плотнее прижаться к заветной полоске, закрытой шелковыми трусиками. Почувствовав теплую, твердую плоть между ног, Флой содрогнулась от удовольствия и изогнулась так, чтобы касаться его самыми чувствительными участками тела.
Клод слегка приподнял голову, но Флой не сомкнула губы, показывая, что хочет продолжения.
– Флой. – Его голос был нежен. Он посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и тихо застонал с блаженной улыбкой на лице. – Ты прекрасна. – Он провел рукой по ее щеке.
Флой ощущала спиной мокрую траву. Она посмотрела наверх и зажмурилась. Над ними светило солнышко, согревая их влажные тела своим ласковым теплом. Теперь, когда губы Клода не касались ее, лишая разума, она могла трезво оценить ситуацию. Она стала думать о том, что ее тушь, возможно, потекла, а помаду смыл страстный поцелуй. Что ее любимая белая юбка смята и испачкана, и лежит она в непристойной позе, с раздвинутыми ногами и открытым сердцем, зовущим мужчину.
Она закрыла глаза.
Тяжело вздохнув, Клод скатился на траву. Лежа на спине и глядя в небо, он взял руку Флой в свою ладонь.
– Что это было? – прошептала она, не открывая глаза. Ее дыхание все еще было порывисто. Она пропустила пальцы между пальцами его руки. – Что же это было?
– Что бы это ни было, это было прекрасно.
– Да. – Флой посмотрела на него и увидела, что он изучает облака, проплывающие мимо них высоко в небе.
– Смотри, – сказал он, улыбнувшись. – Вон Бэмби.
– Где? – удивилась Флой.
– Вон там, на небе. – Он поднял руку, показывая.
– А-а! – протянула она, заметив, что одно облако действительно по форме напоминает олененка.
– А вон то видишь? Такое длинное, вытянутое. Справа. Это лодка.
– Ммм. – Она лежала рядом с умопомрачительным мужчиной, который видел жизнь в облаках. – Ты всегда что-нибудь видишь в облаках?
– Это успокаивает. Ты так не думаешь?
– Я как-то не очень часто расслабляюсь таким способом.
Он тихо усмехнулся.
– Скажи, принцесса, когда в последний раз ты так расслаблялась?
– Ладно. Так я еще не расслаблялась, – призналась она.
Клод откинул голову назад, пытаясь увидеть как можно больше неба.
– А для меня это излюбленная терапия. К тому же денег не требует.
Она повернулась к нему и приподнялась на локте. Так она могла видеть его всего, свободно вытянувшегося на траве, как у себя дома на диване. Он показался ей каким-то длинным, сухощавым. Мокрым. Одежда прилипла к его могучему телу, и Флой подумала, что этот человек должен обладать не только внешней, физической, силой, но и внутренней.
– Зачем такому мужчине, как ты терапия?
Он посмотрел на нее и улыбнулся, стряхнув с ее волос прилипшую траву.
– Что значит, как я?
– Как ты, – повторила она, и ее голос слегка дрогнул под его взглядом, – значит, сильный, умный, сам себе хозяин. Ты сам делаешь спою жизнь, а не плывешь по течению. Так зачем тебе нужна терапия?
– Ты будешь удивлена. – Он посмотрел на нее пронизывающим взглядом, значение которого она не могла понять. – Ты помнишь ту ночь в сквере?
Как она могла забыть?
– Да.
– Поцелуй. Ты помнишь поцелуй?
– Да, – сказала она так тихо, словно была за тысячу миль, и сюда донеслось только эхо, – Мы тогда оба решили, что это будет наш последний поцелуй.
– Я знаю.
Он лежал, распростертый на траве, мокрый, согреваемый слабыми лучами солнца, так близко и в то же время так далеко. Испугавшись этой мысли, Флой положила руку на его плечо, чтобы почувствовать, что он здесь.
– Мы не хотели, чтобы это повторилось. Для тебя что-нибудь изменилось?
Хороший вопрос. Ее пальцы скользнули вниз по его мускулистой руке.
– Мне понравилось, как мы боролись. Это было здорово.
– Боролись? Это было сущее избиение младенцев с твоей стороны. Я был без оружия.
– Да? – Она улыбнулась. – Младенец. – Флой тихонько поцеловала его в плечо.
– Приятно, – откликнулся Клод.
– Я совсем обессилела. Я хочу узнать о тебе больше. – Она настолько не ожидала услышать от себя эти слова, что испытала настоящий шок, когда они слетели у нее с языка.
– Зачем?
Она поняла его. Они оба решили, что продолжения не будет. Они договорились. Она прекрасно это знала. Ничего не должно было измениться.
Но у нее вдруг появилось это желание, узнать о нем все, понять до конца. Почти потребность.
Клод сморщился и сжал ее ладонь.
– Флой…
Флой хватило одного взгляда, чтобы понять; у Клода этого желания не было. Она попыталась сделать вид, что это неважно.
– Я понимаю, для тебя ничего не изменилось, – сказала она равнодушным голосом и отвернулась.
– Подожди…
– Нет. Не нужно объяснять, почему ты не хочешь меня.
Он тяжело вздохнул, и в этом вздохе было много того, что он чувствовал, но не мог высказать.
– Флой, посмотри на меня. Пожалуйста.
Она глянула в его сторону и тут же отвела взгляд.
– Нет. Посмотри на меня как следует, – сказал он. В его голосе чувствовалось напряжение.
Не понимая, чего он хочет, она медленно скользила взглядом по его телу, по груди, животу…
– Ой, – тихонько вскрикнула она, увидев, как сильно оттопыривается ткань его брюк между ног.
Во рту у нее пересохло, в то время как внизу, между бедрами, произошла противоположная реакция.
– Я хочу тебя, – сказал он глухо. – Я хочу тебя сильнее, чем кого бы то ни было. Но это все. Только физически. Для меня возможно только это.
– Из-за твоей бывшей жены? – Она ненавидела себя за то, что спросила об этом.
– Частично, – сказал он и прибавил: – В основном, да.
Флой сделала над собой усилие, чтобы не выдать свои истинные чувства. Кому, как не ей, было знать, что такое настоящая любовь! Она понимала, как тяжело полюбить снова, после того как твое сердце один раз уже было разбито.
Еще несколько минут назад она бы сказала, что никогда не захочет вновь пережить это чувство. Она все еще думала об Алексе, все еще любила его, лелеяла воспоминания о счастливых днях, проведенных вместе. Но Алекса больше не было. Не было уже давно. А она так устала от одиночества, от вечного холода в душе, устала от секса, который лишь на время приносил облегчение плоти, но не душе. Она давно уже хотела большего, но боялась в этом признаться.
– Твоя жена… покинула тебя?
Его сердце сжалось.
– Да.
– И ты так и не оправился?
– Оправился? – Он задумался. – Нет. Не оправился.
Ее сердце заныло, когда он произнес эти слова, потому что она знала, знала, что он имел в виду.
– Давно?
– Два года назад.
– Ты все еще…
– Флой, давай поговорим о чем-нибудь другом?
– Например?
– Об Алексе.
От удивления Флой раскрыла рот.
– Откуда ты знаешь?
– Твоя сестра упомянула его. Сказала, что он был твоей страстной любовью.