— Понимаю, вам и вашим коллегам было бы тяжело решать проблемы таких больших образований, тем более, что у внегородских земель, своя специфика и особенности, городским властям неведомые, — серьезно кивнул я и, не дав бургомистру, явно желавшему что-то возразить, возможность договорить, продолжил. — Думаю, будет уместно объединить округа в более крупные объединения, например уезды. И каждый уездный голова войдет в состав Законодательного совета. Один вопрос, кто будет избирать такого голову? Жители, или члены Основы ландтага от округов входящих в уезд? — тут я повысил голос, так чтобы меня было слышно в любом конце стола. — Господа Временный совет, я хотел бы услышать ваше мнение по этому вопросу.
Ближайшие соседи, слышавшие наш диалог с бургомистром Роскилле, передали его содержание дальше, и господин Бренн явно поежился от скрестившихся на нем недовольных взглядов. Ну да, влез не вовремя, такой кусок изо рта вырвал, у-у-у, негодяй, однако… Теперь ведь даже вопроса о том, чтобы не допустить этих самых уездных голов, нет. А делиться властью, пусть нежданной, ох как не хочется. Ха. Можно подумать, что задай Бренн этот вопрос не сейчас, а позже, что-то изменилось бы… Не-ет, господа хорошие. За этот год, я перевезу на остров столько народу из Руси, что после выборов в Ландтаг, решающее слово окажется за моими соотечественниками. Так что, уездные головы составят большинство в Законодательном совете, это точно.
Тем временем, бургомистры перешли от сверления взглядами своего коллеги, к обсуждению вопроса и… кто бы сомневался.
— Мы бы предложили возложить обязанность по выбору уездного головы на выборных людей от округов, — степенно, огладив короткую седую бородку, проговорил бургомистр Нестведа.
— Что ж, не возражаю, — я покрутил головой и, отыскав взглядом, сидящего в конце стола Жерара, обратился к нему. — Господин Верно, после обеда, как только мы определим количество округов и их состав, займитесь соответствующим указом.
— Как прикажете, ваше сиятельство, — молодому французскому магу явно понравилась его новая временная должность. Он даже не поленился встать из-за стола и отвесить мне полный дворцовый поклон.
— Господин секретарь, прошу вас, здесь не французский двор и не Хольмградский кремль, воздержитесь от витиеватостей придворного протокола… — я покачал головой и Жерар, улыбнувшись, кивнул, после чего отсалютовал бокалом с вином.
— За его сиятельство князя Старицкого, правителя Зееланда! — он еще подкалывать будет, шельмец! Нет, все-таки, насколько проще работать с ним, когда Жерар находится в своем обычном облике серьезного профессионала, а не под этой маской восторженного молодого журналиста…
А вот кислым бургомистрам не осталось ничего другого, как поддержать тост и опустошить бокалы с терпким вином. Ну и черт с ними, привыкнут, никуда не денутся. Потом еще и внукам будут с гордостью рассказывать, как они поддержали своего князя и первым чествовали его на возвращенном престоле. Так, глядишь, и в историю войдут, последовательными борцами за восстановление исконной власти древнего рода на землях Зееланда. Ла-адно. Пусть наслаждаются… После обеда, едва мои "гости" отправились отсыпаться в ближайший отель, в кабинет Бренна, где я временно обосновался, ввалился Сварт.
— Виталий Родионович, там… это… дирижабль, — выдохнул он.
— Стоп, — остановил я фельдфебеля. — Кто, куда, зачем… Сварт, докладывай, как должно.
— Виноват, — взяв себя в руки, вытянулся во фрунт фельдфебель. — В воздушные владения княжества Зееландского, вошел дирижабль с отличительными знаками Русского флота. Сейчас, как раз, совершает посадку в Роскилльском воздушном порту, — отрапортовал Сварт и тихо добавил уже совсем другим тоном. — Вашсиясь, на нем государев стяг…
— Ну, наконец-то. Уже заждался. Будет теперь, кому моим бургомистрам мозги крутить, — облегченно вздохнул я и принялся командовать. — Так. Отрядить для встречи гостей кортеж из автомобилей с нашего производства, для почетного сопровождения подбери два десятка десантников и… не знаю, на лошадей их посади, что ли? Есть здесь хорошие лошади?
— А то! У королевского представителя конюшня богатая, — усмехнулся Сварт. — Сделаем, вашсиясь.