Какого чёрта Холмогорову надо от неё, раз уличил удобный момент и прицепился в своей инопланетной манере? Столько лет друг без друга жили, как-то справлялись же с новыми порядками и строили иную жизнь, как и когда-то эгоистично желали, а сейчас за два дня произнесено слишком много пустых звуков. И про муженька прокурорского, и про прижатый хвост. Хорошо, что не про радость после долгой разлуки!
Пусть Космос воображает себе всё, что его беспросветной душе угодно, а Лиза не хочет и слышать его бесполезные упрёки. Нужно сказать спасибо одной неугомонной проказнице за то, что своим звонком она умело оборвала разговор матери с Космосом Юрьевичем, в победный сотый раз пожаловавшись на свою откровенную скуку, но в то же время поругать себя за восклицания, так не вовремя вырвавшиеся наружу. И если внезапность дочери никогда не была для Лизы необъяснимой с рождения, то собственные проколы по реакции душили до невозможности.
Однако, скажите, кому какое дело до её семьи? Лучше бы кому-то разобраться в собственных омутах, прежде чем обнаружить готовность тонуть в чужих. Павлова уже показала всем и каждому, что справилась со всеми неурядицами и переживаниями без помощи своего бывшего жениха, а на внезапное чудо и просветление космического разума не рассчитывает. Силы ей ещё понадобятся, а растрачиваться по пустым поводам себе дороже. Нужно уметь себя беречь, особенно в нынешнее неспокойное время.
Припарковав автомобиль возле подъезда типовой панельной девятиэтажки, Павлова с облегчением выпускает руль из рук, а после переводит свой задумчивый взор на Пчёлкину. Софа редко унывала, обладая качеством неизменной непотопляемости, и Лизе бы поучиться у родственницы этому полезному умению. Но они были слишком разными натурами, несмотря на то, что дружили почти целое десятилетие. Мир воспринимался лучшими подругами совершенно неодинаково. То, что Софка бы никогда не смогла утаить, Елизавета могла скрывать годами. Разные тактики.
— Выдохнула? — первой спрашивает Софа, видя, как голубые зрачки подруги налились синевой от пережитого сиюминутного гнева.
Ну и какая из неё Снежная Королева получается? Нет, это расстроенная в чувствах Снегурочка, не больше. Наша свою стужу мутную, но только глаза бесполезно отводит.
Кто бы сомневался, что так себя поведёт? Наверное, Софа и сама бы недалеко ушла от Лизы при подобном раскладе. Дурацком!
— Ничего особенного, — Лиза старается вести себя непринужденно, — я в порядке, Софокл! Сейчас покажемся на глаза старшим, заберём двух пупсов и всё своим чередом. У меня квартира пустая стояла сколько? Все-таки дом родительский…
— Ага, а на казенные хлеба мы кочевать не хотим, потому Москвы окраина, — Пчёлкина не делает секрета из того, что не верит словам Павловой, — чему там Аря понаберётся, кроме насморка хронического? Ты это сказать хотела?
— Примерно это, — Лиза коротко кивает головой, — не только о себе думаю. А ребенку город чужой, что и говорить. Я могу понять дочь. Мою…
— Ты мне зубы не заговаривай, мать честная! — Софа громко хлопает себя по коленкам, едва ли не закатываясь от накатившего смеха. Лиза зря старалась её перехитрить. — Стартанула от госпиталя так, что я думала — всё, кранты! Вмажемся! Быть Пчёлкину молодым вдовцом, а Холмогорову вечным, твою мать! Гонки устроили, пока за разными поворотам не разъехались. Дебилы великовозрастные! Оба!
— Никто не пострадал, — безразлично произносит Лиза, внутренне настраивая себя на то, что скоро её займут совершенно другие дела и люди, — но не пытайся повторить, Софк, тем более с твоими-то купленными правами…
— Такие же купленные, как и твои, — от правды не уйти, — а как иначе бы ты эту войнушку с гайцами выиграла?
— Меня хотя бы учили, — Лиза искала любой повод, чтобы свернуть на самую нейтральную тему, — сцепление не кидать…
— Расскажи-ка мне, Лизка, кто?!..
— Дед Пихто!
— Персонаж легендарный, не спорю, — Софка не спешит вернуть себя к сыну, который ждёт её с самого утра, — но, Лиз, ты подумай. Как дальше будешь тут жить? Мы-то рядом, что с нами будет, но видишь, что дурь у кого-то в башке живет и царствует. Без вариантов!
— Софк, не мои проблемы, какого рода там дурь, — но Лиза не могла не признать, что пристрастия Холмогорова внушали ей спокойствие. — Он чего хотел? Быть круче, чем вареные яйца? Денег, власти, авторитета? Мы же гордые! Получил всё с горкой, а остальное — следствие! Я не знала, что будет так, но, Соф, значит, иначе быть не могло…
— И тебе по барабану, Павлова? — Пчёлкина знает, что получит утвердительный ответ. Но только будет ли он правдив? — Год здесь проработаешь, контракт не продлишь и усвистаешь? Не смеши мои штанины! Куда? Век куковать на своей даче под Гатчиной?
— А что прикажешь делать, Софка? — обманывая ожидания жены брата, Лиза отвечает вопросом на вопрос. — Хочешь, чтобы я без тормозов на крутые виражи помчалась? Ребенок по боку, как растёт, так и растёт, а что там до семьи, то само всё решится. Но нет, я должна кому-то в ноги бросаться, потому что дура полная! Да? Такова твоя бабская логика? Так за Пчёлкиным и живёшь?
— Ладно бы ты сбоку припёка была… — Софья не сдаётся, понимая, что ковать железо лучше тогда, когда оно разгорячено воскресшими переживаниями. — Об Арьке заботишься, всюду за собой таскаешь? Хорошо, я это вижу и понимаю твои порывы, но, может, о ней кто-то ещё должен думать? Всё слишком хорошо устроилось!
— Муженёк прокурорский, кто ж ещё? Ночей не спит, бдит за мной да Арькой!.. — озлобленно отвечает Лиза, используя фразу Холмогорова. Своими интонациями она дает Софке понять, что тема её отношений с Космосом давно веет запахом нафталина. Пора бы её заколотить суровыми заводскими гайками, но не получается ни разу!
У Павловой?..
— Оно и видно, но мы обе знаем, что это одна сторона медали, — в том, какие секреты хранила Лиза, предстоит разобраться точно не Софе, но чем нелёгкая не шутит? — Карты на стол, Лизка?
— Меня всё устраивает! — судейским голосом заявляет Елизавета. — Всё! Никто никому и ничего не должен!
— Тебя-то!.. — но Софа нисколько не верит спокойствию подруги. — Конечно, слушаю твои песенки, Павлова, и как будто верю, что твоему величеству всё фиолетово! Сидит, блин, губы жуёт!
— Лимоново, — едко говорит Лиза, готовясь выйти из машины на свежий воздух. — Покромсало и забыла. Взрослая девочка!
— Ладно, но если тебе настолько пофиг, то, дорогая, прояви уважение, — чем не шутит чёрт? Не всех же друзей детства Лиза ещё повидала, а это означает, что поездка в офис на Цветном, где большую часть времени обитал Пчёлкин, не станет для неё обременительной. — Адресок подсказать? Или сама догадаешься, куда тебя отправить хочу?
— Конкретизируй, Софа, самой интересно, — Лизе казалось, что сегодня она уже не увидит ни дочери, ни племянника, ни тётки с дядей, выслушивая Софкины аргументы. — Скучно тебе здесь живётся, Голикова, скучно! Без меня-то…
— Если ничего не болит, то проверь, прокуратура, как братец в трудах окапывается, — не мешки ворочает, конечно, но что-то от Софы точно утаивает. — Секретарш погоняй, чтобы глазки бандитам не строили…
— Софа, вот как с тобой разговаривать?!..
— А что? Лиза, я называю вещи своими именами!
— Мало Пчёлкину твоей слежки, Софкин? — посочувствовать ли брату? — Это Вите, которого клешнями в ЗАГС надо было тащить! Напомнить, сестрица, как оно было?
— Кому ещё и что напомнить, Павлова, а Вите полезно! — Пчёлкина не считала зазорным быть осведомленной о любых приключениях своего супруга. Одна сатана!