В-третьих, необходимо подстраиваться под уже забытый ритм суеты, не забывая про подруг и родственников.
А если вспомнить, что нервы у Павловой вовсе не из стали…
Нарываться на Космоса тоже не следует. И целый месяц это вполне получается, потому что у Лизы просто нет времени на вспышки гнева, цунами и бывших женихов, которые недоумевают, какого чёрта она потеряла в городе, в который однажды решила не возвращаться. Лиза не считала себя обязанной кому-то, кроме дочери и близких людей, и поэтому сторонние мысли были направлены далеко и надолго.
Тем более на Профсоюзной всё оказалось не так уж и плохо. Можно уже и въезжать, как бы Софа не хотела лишаться общества, которое здорово скрашивало её тоску.
— Тесновато помещение, конечно, не развернуться, и как мы тут по юности гульбанили? — со скучающим видом замечает Софка, рассматривая узоры на коврике в гостиной. — И чего-то здесь не хватает, Лиз… Вот точно, не вру. Клянусь поломанным носом Пчёлкина! Рассказать, дорогая, кого?
— Нам с Аречкой всего хватает, тёть Соф, — Павлова заранее знает, что может выпалить гордая Софико, и поэтому не поддерживает бесполезной игры.
— Мужика здесь нету, — конкретизирует Софка, намекая на определенного персонажа, — хозяина, отца, мужа. Отрицать будешь?
— Я тут одна за всех, — строго заключает Лиза, поправляя картину, висевшую на стене, — и баба, и мужик, и монтёр, и кем хочешь быть могу. Вот такая вот мать!
— Твою мать! — Лиза со своим независимым поведением по-прежнему не внушает доверия Софе. — Ладно, поехали к нам, иначе дети разнесут дом, а у Пчёлкин у них не авторитет. Чутье материнское подсказывает.
— Софка, ну вы же вроде бы восемь лет вместе, — для Пчёлы — это результат весомый, не поспоришь, — и ты чего его так шпыняешь?
— За дело, родимая, за дело, — и слёз выплакано достаточно, но кому какая разница?
Софа же переживёт. Встанет, отряхнёт усталые колени и в бой. Со всем миром.
— Это дело его…
Лиза в полной мере осознает, что брат никогда не был подарком с красной ленточкой. На месте Софы она бы убежала от него, забирая сына и сверкая пятками.
Стоп.
На её месте…
Она же так и сделала.
Или нет?..
Разные ситуации. Разные!
— Не тебе ли понять?
А Лиза понимала лучше других. Потому что обожглась.
Хоть и не такая у них была история.
У них…
Правда ли, что дистанция — лучший выход?..
— Когда там у Томки собрание? — запоздало спрашивает Пчёлкина, когда они закрывают квартиру на Профсоюзной на ключ.
— Она решила, что на субботу… — хотелось все-таки собрать всех вместе.
Как любит Фил. Пусть и в крайне смутных обстоятельствах.
— Тридцать первое, — Софа согласна с решением подруги. — Томе выдохнуть надо немного, если уж никуда уехать не хочет. Хоть на денёк.
— Поддерживаю, Софокл, — впервые за день Лизе не хочется спорить с вездесущей родственницей, — категорически.
Должно же в этой весне быть что-то хорошее?
Возможно, что это будет её завершение.
***
Пчёлкин попросил Космоса купить две коробки с куклами «Барби». И если с одной было все предельно понятно — это сюрприз дочке Филатовых, не в первый раз подарок презентовать (в этот раз сказано, чтобы не дарил деньгами и гелиевыми шарами), то со второй Холмогоров смутно догадывался и криво усмехался. И эта догадка не приносила ему никакого облегчения, несмотря на то, он и понимал, что надо подсобить, раз просят.
Пчёлкину он ещё это припомнит.
Но хватит уже нервы его тягать!
Подумаешь, Лизкина девчонка. Всего лишь ребенок, от которого никакого вреда. Павлова родила от какого-нибудь прокурорского недоумка и воспитывает себе на радость. Надо же, он был о ней лучшего мнения. Могла бы и ради приличия сделать вид, что уязвлена расставанием с сыном профессора Холмогорова, а нет…
Решила приключения искать на свой зад?
Замуж выскочила?
Похеру, всё равно Павлова!
Сколько там её егозе, лет пять? Шесть? Без разницы!
Не сидела, значит, Лизка без дела. Молодца. Сказал бы Космос Юрьевич, кто она после этого, но для себя он всю ситуацию переварил. И неважно, что с погрешностями…
Но, назначив Карине встречу у детского магазина, Космос сильно её озадачил, говоря, с чем ему нужно помочь. И это не шутка.
— Холмогоров, ты ударился или опять нюхнул? — Карина не совсем отошла от протоколов, чтобы так резко менять вектор проблемы. — У меня-то и у подруг все пацаны. Откуда мне знать, какие куклы лучше?
— То есть лет пятнадцать назад они у тебя были, а сейчас не бум-бум? — Кос верит в помощь от Карины, почему бы и нет? Баба ж она всё-таки, а не следак днём и ночью?
Или просто следак?
За его жизнью…
Но только отношения этот фактор портил уверенно. Карина мало понимала Космоса, а он не пытался быть к ней ближе. И подозрения Боровицкой довершали мозаику напряжённости и отсутствия взаимности. Увы.
— Нет, были когда-то, но Кос, — с таким же успехом Космос мог позвать с собой кого-нибудь из подручных мордоворотов. Не задавали бы лишних вопросов. — Я тебе так себе помощник. Что красивее, может, скажу, но с тем же успехом обратился бы к продавщице там какой…
— Блин, Карыч… — Кос мгновенно вспыхивает, но сразу остывает, доказывая, что не он замутил эту баламуть. — Это всё Пчёла. Со своим спиногрызом-то вечно провисает, и Филовой Маньке и племяннице своей попросил меня купить. Я ж не жмот? Нет!
— Какой племяннице, Космос? — уточняет Карина, всерьёз думая, что ошиблась.
Всё она слышала. И то, что Павлова, приехав в Москву, неплохо устроилась. К Холмогорову бить клинья не желала, как бы Карина не напугалась первой реакции Коса на бывшую, а дома её ждала семья. Но только факт замужества Елизаветы — тайна, покрытая мраком, а взлёт по карьерной лестнице можно списать на влияние тётки, которая до сих пор располагает властным ресурсом.
У человека давно другая жизнь расцвела. Однако приносило ли это Карине спокойствия, зная то, как в самом деле Космос относится к Лизе Павловой?
Ничуть!
— Такой, — Холмогоров не хотел бы акцентировать, для кого просил постараться Пчёла, — наверное, мелкой и с бантиками. Лет пять.
Выражение лица Космоса меняется в худшую сторону, и Карина хорошо замечает эти неприветливые нотки. Что ж, вариантов мало. Проклятье!
Пора бы уже давно привыкнуть, что ничего не меняется с годами. Чёрт бы побрал эту Лизу Павлову!
Но Карина не ревнует, нет.
Можно ли ревновать к прошлому?
Вот и Карина не будет, но…
Гарантий нет.
— Какой племяннице, Кос? — лишь переспрашивает Боровицкая.
Без эмоций.
— Дочура Павловой, а мне велено самую лучшую в Москве куклу купить, — Космос нехотя отчитался, как школьник, которого застигли врасплох. — Пчела ж, гад, лишнее движение булкой не сделает. Болеет опять, никакой закалки. А скоро ж к Томке надо, помнишь?
— И тебя ничего не напрягает? — на месте Космоса Карина бы отказалась от гудвинской роли.
— А должно? — Кос проблемы не видит.
— Ну, — задумчиво произносит Боровицкая, пытаясь сформулировать свой вопрос, — и ты уверен, что хочешь видеть Павлову? Ехать на эту встречу, где все будут трындеть только об одном!
Карина давно перестала любить общество близких друзей Космоса и особенно их жён. Самой приятной из компании безусловно была жена Филатова, ночным кошмаром — Софа Пчёлкина, а Ольга Белова тоже не внушала великодушия и приветливости.
Всё трое будто намекали Карине, что она никогда не будет элементом их сборища, и более того — занимает чьё-то место. То ли солидарность к старой подруге, то ли обычное неприятие. Карина не страдала по этому поводу, но в глубине души обида всё-таки была. Не сложилось!