Рот Чарити мгновенно превратился в круглое розовое О.
– Я никогда об этом не думала… Но… если бы у него нашлось объяснение, – продолжила она с жаром, но уже сердито, – если бы он мне сказал…
– И если бы это была девушка, с которой Джон был явно на дружеской ноге… И если бы потом он пролепетал вам что-то вроде истории с летучей мышью?..
– Но ведь это правда! – Чарити энергично вздернула свой маленький носик, словно в подтверждение своих слов. – И, конечно, я бы ему поверила! Я… – тут она вдруг запнулась и несколько секунд молчала, а потом вздохнула. – Да, вы правы, сцена была невообразимо ужасной. Но мне так хочется, чтобы он мне верил, – заключила она с несчастным видом.
– А теперь…
– Да, конечно… а теперь я втянула нас обоих в еще более запутанную историю. Ну почему вы почувствовали себя обязанным сделать мне предложение?!
Чад ответил довольно горестным смешком:
– Слова вылетели у меня раньше, чем я мог осознать, что я говорю. Если честно, я думал, вы откажете мне – да еще и презрительно вскинув голову.
– Так я и должна была сделать. Ох, Чад, вы думаете, я и вправду должна выйти за вас? При виде ее полного отчаяния Чад подавил смешок и с едва заметной улыбкой на губах заверил, что сделает все, что в его силах, чтобы спасти их от этой катастрофы.
Тремя днями позже, ближе к вечеру, любой обитатель Беркли-сквер, кому пришло бы в тот момент в голову с любопытством взглянуть из-за штор окна, мог наблюдать, как необъятных размеров дорожный экипаж тяжело подкатил к дверям дома, занимаемого Чадом Локриджем. За этим средством передвижения тянулась вереница более мелких и легких колясок, и оттого вся процессия выглядела так, словно какой-то доисторический бегемот решил наведаться в гости вместе со своим потомством.
Можно было видеть, как мистер Локридж появился в дверях парадного входа дома, чтобы лично встретить гостей, и зеваки украдкой глазели из окон и с улицы, сгорая от нетерпения– что же за важная особа снизойдет на землю из экипажа, который на самом деле принадлежал сэру Уилфреду Бэскомбу и его жене.
– Сэр Уилфред! – воскликнул Чад, спеша к ним вниз по ступенькам. – Леди Бэскомб! Мы вас так рано не ждали! Как прошло путешествие?
– Гладко – как по маслу, – ответил сэр Уилфред. Его гигантское телосложение, куполообразная лысая голова и кустистые густые брови придавали ему вид добродушной горы.
Его жена, милая пухленькая женщина, довольно и удовлетворенно вздохнула.
– А я уж думала, мы никогда сюда не доберемся. Мне показалось, что мы едем уже лет сто. Ну как ты, мой дорогой мальчик? – спросила она, подставляя ему щеку для поцелуев.
– Очень рад вас видеть, мэм, – ответил он, приглашая их в дом. Рави Чанд, после галантного обмена приветствиями с гостями хозяина, взял на себя хлопоты по выгрузке их слуг и багажа.
Сэра Уилфреда и его жену немедленно проводили в их комнаты, чтобы они могли смыть с себя дорожную пыль. Позже их усадили в просторной гостиной Чада и подали тонизирующие напитки и миндальный ликер для леди Бэскомб и бренди – для сэра Уилфреда.
Здесь вскоре завязался оживленный разговор, не обошедшийся и без обмена «сплетнями» – о друзьях и знакомых Чада, оставшихся в Индии, и об особах, которых сэру Уилфреду и его жене вскоре предстояло увидеть после их долгого отсутствия в Англии. Наконец сэр Уилфред решился коснуться вещей, которые давно лежали у него на душе тяжелым грузом.
– А теперь скажи мне, – спросил он своим громким голосом, – как там эти слухи, пятнающие твое имя? Ты мне вскользь обронил в письме, но я сейчас хочу знать только одно – они утихли? Я вот что тебе скажу, мой мальчик: мне на них наплевать! Я и слышать ничего такого не хочу! Пусть только попробуют подступиться ко мне эти болтуны!
Чад усмехнулся:
– Не могу вам даже выразить, как я рад и благодарен, что вы так сказали, сэр… а ситуация стала довольно безобидной – я надеюсь.
И он рассказал им о знаках дружеского расположения принца-регента на его вечернем приеме в Карлтон-хаусе.
– Регент так себя вел? – подвижные белые брови констатировали удивление. – И ты сидел рядом с ним за обедом? И он просил твоего совета, да? Должно быть, ты произвел на него неизгладимое впечатление – за время, прошедшее после твоего приезда в Англию. А ведь это было совсем недавно. Отлично, мой мальчик! – обрадовался сэр Уилфред. Губы Чада дрогнули в кривой улыбке.
– Я просто познакомил его с парочкой типов, раздобывших ему потом изящное кольцо, и еще – обронил комплимент его вкусу по части одежды.
– А-а… – многозначительно протянул сэр Уилфред, давая понять, что этим все сказано.
– Через несколько дней после того, как пошли первые слухи, я заметил его высочеству, что от меня лучше держаться подальше. Но он, напротив, был заинтригован, а когда я ему объяснил, что за этим стоит, он даже обиделся.
– М-м… Да, Принни может выказать изрядную лояльность, когда ему это ничего не стоит.
Чад немного помолчал, прежде чем ответить.
– Я знаю, сейчас стало просто хорошим тоном подшучивать над ним, и я могу допустить, что большую часть времени он ведет себя как большое избалованное дитя. Но этот маленький дружеский жест сыграл для меня важную роль, и я ему благодарен за это.
– Отлично сказано, мой мальчик! – весело рявкнул сэр Уилфред.
– Что им нужно, этим пустомелям? Как будто кто-то поверит их нелепым россказням! – вставила леди Бэскомб, которая даже немного вспылила. – Ну хватит об этом! Расскажи лучше нам, что еще у тебя произошло с тех пор, как мы не виделись.
– О-о, ничего особенного. Кроме того, – добавил он, – что я теперь помолвлен и должен жениться.
– Что?! – почти в один голос воскликнули его гости, и прошло несколько минут, прежде чем их возбужденные восклицания стали членораздельными.
– Но… на ком? – спросила наконец леди Бэскомб.
– Вы увидите ее завтра вечером – потому что дамы Рашлейк пригласили нас на обед. Они живут по соседству.
– Рашлейк? – прогудел сэр Уилфред.
– Ох, мой дорогой мальчик, – всплеснув руками, радостно заворковала леди Бэскомб. – Ты нам не рассказывал, что помирился с леди Элизабет!
Чад густо покраснел.
– Нет…
Он вдруг замолк и словно проглотил комок в горле, мешавший ему говорить.
– Нет. Это леди Чарити согласилась стать моей женой.
– А-ах! – только и смогли выговорить супруги в один голос.
– Но… Чад… – первой пришла в себя леди Бэскомб и ошеломленно спросила: – Сколько лет ребенку… ой, я имела в виду – молодой женщине? Разве она… уже выросла?.. На сколько лет она моложе леди Элизабет?
– Франсис! – предостерегающе одернул ее муж, и тут настала очередь леди Бэскомб покраснеть.
– Вы правы, леди Бэскомб, – ответил Чад с комично-удрученным вздохом. – Она мало чем отличается от ребенка, хотя ей восемнадцать. Недавно исполнилось.
Чад с улыбкой наблюдал, как почти одинаковое выражение плохо скрытого сомнения появилось на лицах его гостей.
– Признаться, – продолжил он, – я надеюсь, что эта помолвка расстроится. То, что я собираюсь рассказать, я могу рассказать только вам. Ведь вы – мои самые дорогие на свете друзья, и я не буду, конечно, морочить вам голову.
Потом он рассказал им про оказию, приключившуюся на празднике муз у Вудкроссов. Его гости терпеливо выслушали про злокозненную мышь, его джентльменство и лихое предложение жениться, чтобы спасти от летального исхода репутацию леди Чарити Рашлейк.
– Как необычно! – ахнула леди Бэскомб.
– И ты впрямь собираешься жениться на малышке? – изумленно спросил сэр Уилфред. – Да она, я думаю, настоящий сорванец!
– Нет, нет, – засмеялся в ответ Чад. – Она славная девчушка, вы сами завтра это увидите.
ГЛАВА 14
И в самом деле, следующим вечером, когда Чарити представляли сэру Уилфреду и леди Бэскомб в одной из гостиных на первом этаже дома Рашлейков, ее было не узнать. Она была просто образцом примерного поведения, сделала реверанс и даже пустилась в светские разговоры.