− Нет! − Драко с трудом поднял голову. − Нет! − Он не мог этого произнести, но чувствовал себя грязным. Он чувствовал себя невероятно испачканным. Он практически ощущал вес камня в своей руке… Он видел перед собой лицо Девона. Это был любимый старший брат Блеза, того самого Блеза, с которым Драко дружил в течение долгого времени, и даже притом, что они перестали быть друзьями, выбрав разные стороны в этой войне, он чувствовал себя ужасно.
Гарри не мог переживать эмоции Драко, как тот испытывал его, но знал, почему блондин так дрожит в его руках. Ласково проведя по светлым волосам, он тихо произнес:
− Драко, ты сделал то, что должен был сделать. Ты ведь видел, что они нашли Девона лишь поздно ночью. Это дало нам целый день! Мы смогли уйти достаточно далеко от лагеря Пожирателей, прежде чем те начали нас искать. Ты спас нас!
− Я должен был найти другой выход! − Драко сердито тряхнул головой, но все же продолжил слушать.
− Не было другого выхода! Мы не могли колдовать! Нам было по двенадцать лет! Как бы мы смогли вынудить Девона идти с нами против его желания, не сообщая Пожирателям о нас? Он сознательно похитил нас, он собирался служить Злу… Папа сказал, что это − война, и каждый сражающийся должен быть готов, что однажды может и проиграть. Девон, и даже Блез, знали, на что идут. Мы имели право защищаться, Рей, − слезы текли по щекам Гарри, и он спрятал лицо в плечо Драко. − Ты был сильным, когда я не мог. Спасибо, что спас меня. Что стал моей силой…
Драко все никак не мог успокоиться, слезы текли и текли, но слова Гарри залечивали невидимые раны, и становилось чуть легче. Все случившееся не стало менее ужасающим, но, возможно, все еще… будет в порядке. Возможно, когда-нибудь он сможет простить себя, если уж Гарри простил его.
Теплые руки ласкали скулы; и серые глаза широко распахнулись, когда губы Гарри стали осторожно собирать слезы с покрасневших век. Сердце Драко тяжело билось в груди, дыхание участилось. Гарри чуть отстранился, заглядывая ему в глаза.
− Я люблю тебя. Пожалуйста, прости меня за то, что я не пришел на помощь, когда ты так нуждался во мне. Клянусь, я стану лучше, − Гарри почти умолял.
− Ты и так самый лучший, − хрипло выдавил Драко, отводя прядь волос с необыкновенно красивого лица своего малыша. − Ты сильный, Гарри. Ты не смог бы нести меня, но ты вернул меня. Ты заставлял меня двигаться, и ни разу не отвернулся от меня. Я сдался бы, если бы тебя не было со мной.
Гарри улыбнулся и снова склонился над ним. И Драко поцеловал его, впервые понимая, что то, что он чувствует, не совсем братская любовь. Нет, он всегда знал, что любит Гарри. Он всегда знал, что должен заботиться о младшем друге, но… это всегда было чем-то большим.
Гарри ответил на поцелуй, но глаза выдали удивление. Он и сам испытывал похожие чувства.
Драко остановился. Он знал, что Гарри нездоров, и даже если не противится, должны ли они делать это?..
− Рей?.. − глаза Гарри были полны неуверенности. И если бы не связь, позволяющая Драко разделять его эмоции, он решил бы, что Гарри ответил на поцелуй, только бы не ставить его в неловкое положение. Но сомнение в сердце Гарри было рождено лишь страхом, что его оттолкнут. Драко улыбнулся и притянул Гарри для нового поцелуя. У малыша не было шанса на отказ… Он не заслуживает подобного; и поцелуй так же хорош, как и правилен.
Их губы касались друг друга легкими поцелуями и расставались прежде, чем эти поцелуи могли перерасти во что-то более глубокое. Губы скользили по губам, уходя и возвращаясь, мягкие, как шелк. Жар, плавящийся между ними, согревал Драко изнутри. Гарри обнял его и чуть отстранился, часто дыша.
− Я люблю тебя, малыш, − шепнул Драко, и Гарри счастливо улыбнулся, еще крепче обнимая его. Он был потрясен этими новыми чувствами, но, как это всегда было ему свойственно, принял их сразу.
Это ведь длится уже какое-то время, подумал он. Он приревновал к Панси, когда та сказала, что они с Драко когда-то встречались. И он никогда не относился к Драко так, как к Рону или Гермионе… Он восхищался Драко и доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Драко был красив и силен… Он был единственным, он был Драко! И Гарри хотел бы всегда быть рядом с ним. Хотел быть счастливым и нужным, и все делить пополам… Он любит его, как Муни любит папу.
Радость, которую испытал Гарри, услышав признание Драко, едва не заставила его танцевать вокруг кровати.
Щеки уже болели от глупой счастливой улыбки.
− Остановись, − Драко рассмеялся, становясь почти пьяным от ощущения счастья, брызжущего из Гарри и рождающегося в собственном сердце.
Гарри усмехнулся и наклонился за следующим поцелуем.
− Спасибо, Рей.
− За что? − Драко тоже улыбался.
− За то, что любишь меня. Я знаю, что папа любит меня, и Муни, но… − хмельная радость сменилась спокойной удовлетворенностью. − Ты тот, кто всегда был рядом, и никто не любил меня так, как ты… Ничего бы не было без тебя…
− Как и без тебя, − согласился Драко, упираясь подбородком в темноволосую макушку, когда Гарри устало вытянулся на его груди.
− Доброй ночи, − сонно пробормотал Гарри. Его губы все еще горели от поцелуев. Хотелось верить, что это только начало… Он счастливо вздохнул и прижался к сильному теплому боку Драко.
− Доброй…− улыбаясь, прошептал тот.
* * *
Северус и Нарцисса не были уверены, что именно произошло между мальчиками. Но, проснувшись утром в пятницу, обнаружили, что Драко стал почти прежним. Словно невидимая ледяная броня, ограждавшая его от мира, исчезла, и он казался более счастливым, чем раньше.
Ремус понял все сразу и обнял улыбающихся мальчишек. Он шутил и играл с ними, пока Нарцисса не заставила Драко спуститься вниз, чтобы продолжить занятия.
Северус остался с сыном и Ремусом.
Он вопросительно покосился на Гарри. Тот улыбнулся ему.
− Мы всего-навсего поговорили. − Лицо Гарри стало серьезным: − Но думаю, что нам надо поговорить и с вами. Я не все вам рассказал… − он опустил взгляд на нервно сжатые кулаки. Ремус ласково обнял его за плечи.
− Мы можем поговорить и после завтрака, − спокойно произнес Северус. − А пока, ешь.
− Это все, что я в последнее время делаю, − рассмеялся Гарри, хорошее настроение неожиданно вернулось. Ремус улыбнулся и потрепал его по волосам, а потом, подвернув одеяло вокруг ног и талии, поставил Гарри на колени поднос.
Северус удостоверился, что подросток съел все, хотя тот и клялся, что не голоден.
Гарри обычно дулся, когда его принимались пичкать едой, но сегодня сделал все, как велели. Он знал, что слишком слаб. Вон, Драко намного больше, чем он, но при этом не толстый. Гарри хотел стать сильным. Для Драко и для себя. А ведь еще есть Вольдеморт, с которым ему придется сражаться.
− Муни, папа… А где Сириус? − вдруг спросил он, вспомнив, что давно хотел узнать. − Все еще в бегах?
Мужчины замолчали и напряглись. Глаза Гарри расширились, и вилка, выскользнув из ослабевшей руки, загремела по подносу.
− Нет…− он опустил голову. Слезы хлынули из глаз, и Северус быстро притянул его к своей груди. Гарри, рыдая, вцепился в темный сюртук. В комнату влетел встревоженный Драко, и присев на кровать, обнял Гарри с другой стороны.
Глаза Ремуса, внезапно отвлеченного от плохих воспоминаний, удивленно распахнулись. Он проводил с мальчиками немало времени и хорошо знал − пожалуй, даже лучше, чем Северус или Нарцисса, − как они обычно общаются друг с другом. И хотя все происходящее казалось нормальным, была какая-то разница в том, как Драко сегодня обнимал друга.