— Да мы не против, если расскажешь.
Я молчала, продолжать этот сумасшедший дом мне надоело. Максим поднялся с дивана.
— Всё, хватит. Иди.
Меня не надо было просить дважды, я встала и, ни с кем не прощаясь, покинула кабинет. Выйдя за дверь, поискала глазами стул — хотела успокоиться и прийти в себя.
Я уже собиралась уходить, когда в коридор вышел Максим. Подошёл ближе и махнул головой в сторону выхода.
— Пойдём, отвезу тебя домой.
— Мне надо на лекции.
— Хорошо, отвезу в институт.
Всю дорогу в салоне машины стояла такая напряжённая тишина, что когда мы приехали, я облегчённо вздохнула. Припарковавшись, Максим повернулся ко мне.
— Ну и как ты живёшь? — холодный безразличный голос, только взгляд выдавал его.
— Отлично!
Его глаза полыхнули ненавистью. А что он думал, я зарыдаю и брошусь ему на шею? Не дождётся!
— Хочу дать совет: не попадайся снова мне на пути. Я не стану тебя больше защищать.
— Я и не просила! — выскочив на улицу и с размаху хлопнув дверью, я направилась в институт, внутри меня закипала злоба. Защищать он меня не будет — это что, была защита?! Они обвиняли меня чёрт знает в чём, а он молчал, защитничек. Ещё и советы даёт!
Глава 14
Через три дня были похороны Галины. Зачем я пошла туда, не знаю. Наверное, чувствовала себя косвенно виноватой в её гибели и собиралась попросить прощения. На кладбище стояла в стороне — не хотела никому мешать. Людей было совсем немного, впереди, в чёрном костюме, мужчина лет тридцати, скорее всего, сын. Когда всё закончилось, присутствующие двинулись к автобусу, а я осталась, намереваясь уйти чуть позже. Мужчина оглянулся и, не торопясь, подошёл ко мне.
— Здравствуйте. Мы незнакомы, вы знали мою маму?
— Да. Она у нас работала, правда недолго.
— Понятно. Спасибо, что пришли.
Мне было очень неудобно приставать к человеку с расспросами в такой день. Но с гибелью Галины оборвалась единственная реальная ниточка, за которую я могла потянуть, и мне необходимо было попробовать хоть что-то узнать.
— Скажите, пожалуйста, в последнее время у вашей мамы не появлялись новые знакомые?
Он естественно удивился.
— А в чём дело?
— Понимаете, она ведь погибла. А когда работала у нас, мою племянницу тоже пытались убить. Вдруг это как-то связано, и убийца один и тот же человек? Конечно, полиция ищет, но у них полно таких случаев… — я не знала, что ещё сказать, всё это звучало не очень убедительно. Он всё же ответил, быть может, тоже не верил в полицию.
— К сожалению, я с ней в последнее время редко встречался. Мама сама не хотела, всё говорила, что занята. Но странности были. Отец ведь давно нас бросил, и обычно она не очень хорошо отзывалась о мужчинах. А тут вдруг стала говорить по-другому. Что оказывается, своё счастье можно и в пятьдесят лет найти. И, вообще, была такая весёлая, только это длилось недолго. Потом её неожиданно уволили с работы. Я приезжал к ней тогда, мне показалось, что мать очень уж переживает. Я не знал подробностей, она мне их не рассказывала, но всё равно это было слишком. И всё время говорила о предательстве, о том, что ошиблась. Что не хотела так, что её предали и бросили. Я признаться, вообще не понимал, о ком она говорит? Даже думал, может, это что-то возрастное, но ей было не так много лет. А потом мама всё откладывала наши встречи, и голос был такой усталый. Надо было мне всё бросить и приехать, а я… — он махнул рукой, отвернулся и пошёл к автобусу.
Я побрела к остановке, обдумывая услышанное. Проходя мимо припаркованной у тротуара машины, случайно подняла глаза и усмехнулась — Егор за стеклом ответил мне мрачным взглядом и покачал головой.
***
Я вернулась домой и забралась с чашкой чая на диван, продолжая размышлять. Рассказ сына кое-что прояснил. Галина с кем-то познакомилась. Тот человек воспользовался её одиночеством — пятьдесят лет, последний шанс, и предложил ей… что? Теперь я этого никогда не узнаю. Хотелось верить, что она не собиралась убивать девочку, по крайней мере, её оговорка говорила об этом. Но лекарство Лене подсыпала она, впрочем, я и раньше об этом догадывалась. Кто же ещё? Просто раньше я допускала вероятность того, что она сделала это непредумышленно и побоялась признаться.
Безусловно, женщина представляла для преступника опасность, почему же он убил её только сейчас, после разговора со мной? Я вспомнила слова мужчины из охранного агентства. Галина действительно была жёстким человеком. И если перед ней стояла важная цель, она не испугалась бы ни допроса в полиции, ни детективов, тут злоумышленник правильно определил её характер. Но потом она поняла, что её используют. Это, похоже, её сломило. И мне, я видела, со временем она могла бы всё рассказать. Он пришёл после меня и понял, что женщина на пределе. А может и раньше хотел от неё избавиться, просто руки не доходили. Так было или не так, мне уже не узнать, эта ниточка оборвана. Что же делать?