— Рану ей замотай, чтобы крови не было!
Даже сейчас не хочу вспоминать, что я думала и как ругала себя, лёжа на полу той машины. Мне показалось, мы ехали очень долго. Вдруг водитель громко выругался:
— Чёрт! Что ему надо?
Второй закричал:
— Не тормози, выворачивай!
Раздался жуткий скрежет, и нас как следует тряхнуло, парни ругались последними словами. Я не видела, что происходит, только слышала, как быстро открылись двери, топот, шум и крики. А потом родной голос с тревогой произнёс:
— Ты жива?
Максим развязал мне руки и вытащил из машины. Кружилась голова, я пошатнулась, он удержал меня и крепко прижал к себе. От слабости я еле стояла на ногах, но вцепилась в него со всей силой, на которую была способна, и никто бы не оторвал сейчас меня от него.
— Тихо, тихо, — шептал мой спаситель, — уже всё хорошо, не плачь.
Действительно, я, кажется, плакала, сама не осознавая этого. Понемногу рыдания прекратились, и я смогла разжать руки — как же мне не хотелось отрываться от него!
Максим осмотрел меня, поправил растрепавшиеся волосы и заметил напитавшийся кровью рукав.
— Что это? Ты ранена?!
Говорить ещё было трудно, я молчала. Он заглянул мне в глаза и спросил:
— В больницу?
Я отрицательно затрясла головой.
— Домой?
Наверное, на моём лице отразился ужас, я представила себе реакцию родителей.
— Тогда ко мне, — сказал Максим и бережно усадил меня в свою машину. Лишь теперь я увидела, что мы находимся за городом, на пустынной просёлочной дороге. Автомобиль, на котором меня везли, стоял поперёк, упёршись носом в слегка помятый джип Егора. А он сам, вместе с ещё одним парнем, запихивал связанных похитителей на заднее сиденье своей пострадавшей машины.
***
Держа руль, Максим каждые пять минут смотрел на меня, как будто боялся, что я вдруг исчезну. В его напряжённом взгляде была скрытая ярость, как сжатая пружина, что может вырваться на свободу и сокрушить всё вокруг. Надеюсь, в это время меня не будет рядом.
Зайдя в квартиру, он первым делом, повинуясь моей еле слышной просьбе, проводил меня в ванную. Я вымыла руки, умылась и посмотрела в зеркало — слава богу, на лице никаких синяков и царапин не было. Вошёл Максим, не обращая внимания на протесты, усадил на стул и стащил с меня грязную, порванную кофту. Кровь из глубокого пореза всё ещё сочилась, выглядело это не очень приятно. Превратившись в сестру милосердия, он ловко обработал рану и туго забинтовал, потом отвёл меня в комнату, завернул в плед и устроил на диване.
Наслаждаясь теплом и безопасностью, я чувствовала, как постепенно оттаиваю. Качнулся диван, я открыла глаза. Максим сидел рядом, держа в руках чашку с чаем, и внимательно меня разглядывал.
— Я в порядке, — кивнув, я сделала попытку улыбнуться. Похоже, улыбка не очень удалась, в его глазах снова полыхнула ярость. Мне захотелось его успокоить, я легко дотронулась до сжатого кулака.
— Правда, в порядке. Спасибо тебе, ты успел вовремя!
Он поставил чашку на стол и взял меня за руку. Погладил её, его пальцы, остановившись на синяках и царапинах, дрогнули. Потом поднёс мою руку к губам и стал целовать запястье. Это было слишком мучительно. Боль пополам с желанием разрывали меня, я резко выдернула руку.
Максим встал и отвернулся к окну.
— Ты знаешь, кто они?
— Догадываюсь.
— Борис? — тихо спросил он и повернулся ко мне, я кивнула.
— И чего вы не поделили? Ты же меня убеждала, что у вас полная гармония.
Я решила сказать правду:
— Мы не сошлись в цене за информацию.
— Вот как! Значит, я не ошибся, ты всё-таки пыталась его одурачить, — в его голосе был и сарказм, и заметное облегчение. — Ну и что, получилось у тебя? — ему не удалось скрыть интерес. Я отрицательно качнула головой, пусть лучше думает, что я ничего не узнала.
— Как вы там оказались? — задала я волновавший меня вопрос. Он объяснил, что, прекрасно зная своего бывшего партнёра, велел Егору за мной присматривать. На моё счастье сегодня тот ехал за мной от института и видел, как меня запихнули в машину. Преследуя её, позвонил Максиму. Они дождались, пока похитители выедут из города, зажали их и вынудили остановиться.
— Сегодня ты переночуешь здесь, — его голос был непреклонен. Я не стала спорить, это было разумно. Только позвонила родителям и предупредила, что останусь у подруги.
Максим принёс поднос с едой и заставил меня немного поесть. Потом проводил в нашу бывшую спальню, помог стащить джинсы и надеть его футболку, не потревожив раненную руку. Я ждала, что он уйдёт, но Максим притянул меня к себе. Как же я соскучилась по его поцелуям! Только сейчас остро почувствовала, как мне не хватало его всё это время. Почти потеряв голову, я не могла и не хотела сопротивляться. Но одна мысль настойчиво билась в моём мозгу: что я буду делать завтра? Вновь умирать от тоски?