– Нет!
Ответ последовал незамедлительно, и, взглянув в испуганные глаза Джоан, Говард сразу поверил ей.
– Я бы никогда не решилась на это. – Ее голос дрожал. – Джефф упал. Скатился по лестнице в нашей квартире. Я попыталась нащупать пульс, но… сердце не билось. – Она прерывисто вздохнула. – Это не Джефф вызвал «скорую», а я.
– Почему же ты не дождалась приезда врачей? – спросил Говард, надеясь разговором отвлечь ее от своих действий. Тем временем он уложил Джоан на подушки и, избегая смотреть ей в глаза, вновь поднял полы халата. – Не понимаю, почему ты сбежала.
– Да? – грустно усмехнулась она. – Впрочем, допускаю, что тебе действительно трудно понять мои тогдашние чувства. Самое простое объяснение: я запаниковала. Испугалась, что никто не поверит моему рассказу.
– Ладно, предположим, – хмуро кивнул Говард. – Имея возможность видеть, что этот ублюдок сделал с тобой, я готов признать здесь логику. – Плотно сжав губы, он очистил ранку на бедре Джоан стерильной ватой. – Но объясни мне, ради Бога, почему ты жила с ним?
Джоан задержала дыхание, и Говард понял, что ей больно.
– Ты теперь знаешь, что все это сделал со мной Джефф, – возразила она, спустя минуту. – Но, повстречавшись с ним, ты нашел бы его весьма очаровательным человеком. Рэнди, например, просто уверен в этом. И моя мать тоже. Кстати, она считает, что я просто неблагодарная жена.
Участок вокруг трещины на коже был сейчас чист, и Говард уставился на него, стараясь сдержать гнев.
Кто такой Рэнди? – вертелось в его голове. Ему не очень понравилось, что в эту историю вовлечен еще один мужчина.
– Рэнди – это кто? – спросил Говард.
Джоан пристально взглянула на него, по-видимому сочтя вопрос слишком личным.
– Брат Джеффа, – произнесла она наконец, и Истмен выругался про себя, сразу вспомнив, что это имя упоминалось в газетной статье. – Он вполне безобиден, – добавила она.
– Тем не менее Рэнди не заставил своего братца прекратить избивать тебя, – хрипло заметил Говард.
Она вздохнула.
– Говорю же, Рэнди ничего не знает об этом. Он уверен, что у нас с Джеффом идеальный брак. Рэнди неисправимый романтик.
Вот как? – мрачно усмехнулся про себя Говард.
– А что думает по этому поводу твой отец? Или ему безразлично?
– Отец умер, а мать просто мне не поверит. Джефф дал ей возможность жить с комфортом, – пояснила Джоан. Затем она взглянула вниз. – Уже все?
– Нет, – резко ответил Говард. – И все-таки я не понимаю… Нынче не те времена, чтобы женщина терпела подобное обращение. Почему ты не развелась с ним?
Джоан замерла. Ее мышцы напряглись, и он почувствовал, что обретенная было уверенность понемногу покидает ее.
– Ты не понимаешь, – сухо произнесла Джоан. Если бы в эту минуту Говард не смазывал ее кожу антисептиком, она наверняка бы попыталась встать с постели. – Спасибо тебе за все, но не думай, что, помогая мне, ты автоматически получаешь право давать советы. Я прекрасно осознаю, что делаю или что должна делать. Развод невозможен.
– Но почему, черт побери? – вскричал он.
Джоан смерила его прохладным взглядом.
– Теперь тебе известно, кто я, и потому одной проблемой стало меньше, – заметила она, не отвечая на вопрос. – Мне больше нельзя здесь оставаться. Придется… возвращаться домой, – добавила Джоан с заминкой.
– Нет! – Говард не мог поверить, что она говорит серьезно. Вернуться к человеку, который совершенно не уважает ее, не говоря уж о любви! Мало того, Джеффри Корнер обязательно пожелает наказать сбежавшую супругу за доставленные волнения.
Дрожащими руками он закончил обработку ушиба, но не отпустил Джоан сразу. Ему пришло в голову, что из-за попытки вмешательства в ее личную жизнь она может подумать о нем невесть что. Однако сейчас это его мало волновало. Он просто не хотел отпускать Джоан.
Взгляд Говарда скользнул по ее животу. Затененная ямка пупка бередила воображение. Пониже начинались кружевные трусики, которые почти ничего не прикрывали. Темный треугольник словно магнитом притянул его жаждущий взгляд.
Я хочу ее!
Говард постарался отогнать эту мысль, хоть и понимал: это нелегко.
– Пожалуйста, – негромко произнесла Джоан, – доставь мне удовольствие, позволь встать.
Посмотрев в ее глаза, Говард не увидел страха, он прочитал в них откровенное желание.
– А я уже испытываю удовольствие, – хрипло шепнул он. – Глядя на тебя.
С губ Джоан слетел невольный, едва различимый стон.
– Ах, Говард! – Ее голос дрогнул от наплыва чувств.
Не в силах сдержаться, он наклонился и легонько поцеловал багрово-синий участок ее бедра.
Джоан вздрогнула от ласкового прикосновения его губ, нервно сжав кулаки. Однако она не предприняла попытки ни остановить Говарда, ни поощрить его. Он понял, что проявить здравый смысл придется ему.
Но как же это трудно! Кожа Джоан была такой нежной и такой ароматной – ее нежный запах не смог перебить далее антисептик. Говарду захотелось поцеловать каждый дюйм прелестного тела Джоан, и это желание шло вразрез с осознанием необходимости остановиться.
Говард запечатлел множество мелких поцелуев вокруг соблазнительного пупка, прежде чем двинуться вверх. Он нетерпеливо раздвинул полы халата, из-под которых показался черный бюстгальтер, и прикипел взглядом к темному углублению между упругих выпуклостей груди. Соски Джоан успели сжаться и сейчас натягивали тонкие кружева. Его пронзило острое желание ощутить эти крошечные напряженные столбики под ладонями.
Боже правый!
Собственные реакции Говарда тоже больше невозможно было игнорировать. Его отвердевший мужской орган болезненно пульсировал, сжатый тесными джинсами. Этот ритм отдавался даже в висках.
И все же каким-то чудом Говарду удалось остановиться. Он поднял голову и посмотрел на Джоан, ожидая увидеть сожаление, негодование, разочарование, даже злость – словом, отражение каких угодно эмоций, только не чувственный призыв. Это оказалось настолько неожиданным, что в первое мгновение он недоверчиво нахмурился.
Однако в следующую секунду Джоан заговорила, и ее слова совершенно не соответствовали мимолетному выражению лица, которое вдобавок быстро исчезло.
– Теперь ты уже позволишь мне встать? – холодно спросила она. – Или потребуешь платы за лечение? – На ее губах появилась горькая усмешка. – Джефф предупреждал меня, что все мужчины устроены одинаково.
Говард вспыхнул. Быстро отодвинувшись, он подумал о том, как это его угораздило вообразить, что Джоан может чего-то желать от него.
Однако она уже пожалела о сказанном.
– Ой, прости! – быстро произнесла она, запахивая полы халата и опуская ноги на пол. – Мне не следовало этого говорить. Я неправильно выразилась…
– Правда? – Он уже успел немного успокоиться. Поднявшись с кровати, он с независимым видом сунул руки в карманы джинсов. – Чудесно. Не хочу, чтобы ты думала, будто я собирался соблазнить тебя.
– Я так не думаю.
– Вот и ладно. Мои действия смутили тебя – вернее, нас обоих, – так что я прошу прощения. – Он взял саквояж и повернул к двери. – Я ухожу. Когда будешь готова, дай знать, что ты решила.
– Нет! – воскликнула Джоан, хватая его за руку. – Не хочу, чтобы ты уходил в таком настроении. Пожалуйста, Говард, не сердись на меня!
Он вздохнул, пытаясь сообразить, чего она хочет сейчас.
– Я не сержусь. – После небольшой паузы он добавил, кивнув на кресло: – Да, я купил для тебя кое-что в деревенском магазинчике. Возможно, перед отъездом ты захочешь переодеться.
Рот Джоан приоткрылся. Она даже не взглянула на джинсы и футболку, свисавшие с подлокотника кресла.
– Ты хочешь, чтобы я уехала? – вырвалось у нее. Ее пальцы непроизвольно сжались на запястье Говарда.
Он пристально взглянул на нее.
– Насколько я понимаю, этого хочешь ты, – произнес он.