— Мы не Центральные миры чтобы пользоваться ею. У нас лишь одна пара запутанная с метрополией есть и та неизвестно где. — произнес Дирн. — Ладно, будем думать, долго тут сидеть нельзя, слишком близко к носителю зиургов севшим рядом.
— Может стоить попробовать прорваться к базе в Адрене? — услышал ФИск незнакомый голос мужчины, он принадлежал скорее всего одному из выживших пилотов.
— С детьми? — со скепсисом спросил Дирн, — Мы и сами не факт, что прорвемся. Я уверен, что база в Адрене под постоянным огнем и оттягивает на себя большие силы зиургов. Нам надо наоборот уйти куда-то вдаль от цивилизации. Есть идеи?
— В голову приходит лишь центральный бункер. В нем поместится в криосне десять миллионов человек. Я уверена, что нас не кинут и метрополия пришлет силы на спасение. — произнесла девушка пилот.
— Я бы так не был уверен, слишком нагло действуют зиурги, такое ощущение, что они пришли надолго, а это значит, что они уверены, что помощи не будет. — произнес Дирн.
— А откуда они вообще тут взялись? Я насколько слышал их хорошо потрепали атаранцы лет сто пятьдесят назад и выгнали с территории Содружества. — произнес пилот.
— Не совсем так, четырнадцать лет назад они вновь появились, но быстро огребли от атаранцев и аварцев действующих вместе. Что было весьма странно, они редко вместе действуют. Теперь мне кажется, что то была разведка боем, — произнес Дерек. — Хэх, ладно, надо думать над тем, что делать. Запасы у нас тут есть на месяц, но я не уверен, что у нас есть этот месяц.
— Центральный бункер идея хорошая, но вновь о нем могут знать зиурги, предлагаю проверить тюремный бункер «Досида». — произнес Дирн.
— Корпоративная тюрьма с криоотделом. Расположение неизвестно, все кто знал хоть что-то о ее строительстве прошли процедуру удаления памяти. — произнес Дерек. — Я сам интересовался ею, интересно было как правительство дало разрешение частникам строить такой объект, но ко мне пришли из «фирмы» и поинтересовались моим интересом. Пришлось все кинуть.
— Не всем память стерли, — произнес Дирн, — Не всем, за несколько дней до окончания строительства один оператор дроидов получил тяжелую травму, спасти в условиях тюрьмы его было нельзя. Доставили в Парстед в главную клинику. Там он перед смертью поделился с моим другом медтехником который моей ногой занимается, что ему надо срочно вернуться иначе ему не заплатят за работу. Слово за слово и Готфрид вытянул из него все, что знал. На следующий день он решил уточнить информацию, но оператор дроидов его даже не узнал.
— Значит у тебя есть координаты тюрьмы? — спросила девушка пилот.
— Только приблизительные. ВО первых это в пределах трех минут лета от Парстеда, во-вторых под водой, в третьих там много вширхов из-за теплой воды идущей от системы охлаждения реакторов. — произнес Дирн.
— Под твое описание подходит залив Малив, у нас еще запрет на полеты над ним были. А ведь логично, появление вширхов сразу должно было подсказать о теплой воде. Тем более так быстро, — произнесла девушка пилот. — Но туда очень далеко добираться. Около девяти сотен километров.
— Понимаю, но остальные бункеры хорошо известны большому числу лиц. Думаю они известны и зиургам. Вы заметили, что они действуют очень разумно? — произнес Дирн. — Тут же есть шанс, что в тюрьме все спокойно. И насколько я знаю «Досиду» то там вполне может быть и космический корабль. Они жуткие перестраховщики. И я тут прикинул если отправиться через Тритаунский лес в сторону Нефордского ущелья, а по нему добраться до Фланазии по дну которой и спуститься в море. А там всего сотня километров по побережью и мы у залива Малив.
— Хорошая идея, но надо все обдумать. Следует помнить, что воздух и орбита за зиургами сейчас. — произнесла девушка пилот.
— Поэтому я и предлагаю этот маршрут. Самый опасный участок это Нефордское ущелье, но там в радиусе сотни километров нет жилых поселений, а значит и зиургов быть не должно. Если переход делать ночью то можно уменьшить шансы обнаружения. — произнес Дирн.
Фиск все это слушал и понимал, что он сильно недооценил ситуацию которая сейчас. Если у зиургов и орбита и воздух под полным контролем, то война на Карстоне уже проиграна не успев толком начаться.
Эти мысли сильно расстроили обоих подростков. Они были воспитаны патриотами и верили в то, что у них армия и флот лучшие во всем Содружестве. Размышления парня прервали слова касающиеся его напрямую.