— Как ее зовут? — перебирая одежду на полках, спросила девушка.
— Кого? — я сильно растерялась.
— Ту девушку, что вы ищите? — не поворачиваясь, спросила незнакомка. И кажется в ее голосе чувствовалось волнение…
— Ее зовут Анна…
— Анна? — голос девушки со шрамами дрогнул.
— Она здесь? То есть, здесь есть новая девушка… с именем Анна?
Я заметила, как плечи девушки напряглись.
— Я могу вам помочь пробраться внутрь и остаться более-менее незамеченной, но искать … Анну, вам придется самой… Мне появляться наверху… нельзя.
— Я буду благодарна вам, что мне нужно сделать?
Моя случайная свидетельница не стала называть свое имя, она спешно подошла к шкафу-стеллажу с отглаженными вещами и стала ловко вытягивать вещи. Спустя минуту полученную стопку одежды передала мне:
— Наденьте это, — девушка со шрамом протянула мне бледно розовые чулки, черно-бордово-бежевое короткое платье, или точнее, корсет с прикрепленным подобием юбки. Затем вручила банты, подвязки, пояс и прочую бижутерию от «униформы» этого «дома культуры». Так же в моих руках оказалась косметичка, впервые за семь лет. Не думала, что я когда-то нарвусь на «преображение». Но хотя бы в «прекрасного лебедя» из дурнушки, а не сразу в куртизанку.
И что же мне со всем этим делать. Это как в таком ходить?
Девушка принялась мне помогать, не успела даже что-то возразить ей. Моей платье улетело под стол со швейной машинкой. И вот уже моя «помощница» туго затягивает на мне корсет, помогла расправить юбку, короткое подобие ее, если точнее.
О нет, видок у меня получился как у куртизанок из костюмированных исторических фильмов про конец 19 века: чулки с подвязками на всеобщее обозрение, тугой корсет, который самым бесстыжим образом демонстрирует декольте, плечи голые, черный чокер с красным цветком на шее, и, к моему счастью, черно-красная маска, на подобие венецианской, хоть как-то можно абстрагироваться от социума и остаться «инкогнито».
Последний штрих — алые губы и веер с черными перьями…
«И почему все такое кричаще-красно-черное, тут пунктик у местных мужчин на вампирской готической теме».
Оглядев себя в зеркало, оторопела. Меня просто не узнать. На меня смотрела готическая вампирша-куртизанка… Надеюсь, я не привлеку ненужного внимания…Мое же скромное платье было надежно спрятано. Верю, что я еще переоденусь в него.
Из оцепенения от своего внешнего вида меня выдернул строгий указ девушки со шрамами:
— Идите сейчас направо до конца коридора, остановитесь перед темной дверью. Затем поднимайтесь на второй этаж, сливайтесь с обстановкой… и ищите … Анну во всех комнатах, они не закрываются. Как найдете, сразу же спускайтесь вдвоем ко мне. Если вас спросят, остановят, скажите, что вы идете на «реставрацию кружев» — это кодовое слово, оно означает… эмм… в прочем, не важно. Просто старайтесь пробраться обратно ко мне. И не попадитесь на глаза мадам, она знает всех своих девушек. Вы все запомнили?
— Да! Спасибо, я… очень благодарна… — успела сказать я, перед тем как девушка меня вытолкнула и дверь за мной закрылась.
Оглядев себя, в тусклом свете коридора, я поняла, что испытываю культурный шок от своего вида. Кошмар, я даже в своем мире в купальнике не выглядела так вызывающе и непотребно. А сейчас я как винтажная кукла для маньяков. «Слабоумие и отвага» — наш девиз. Но… это все для дела…
Вздрагивая от каждого звука, я направилась по пустому коридору к лестнице. Да где же она? Коридор просто бесконечный.
И вся эта атмосфера, с ободранными бордовыми стенами, вульгарными канделябрами и безвкусными картинами с откровенными сценами, пугала до безумия. Будто я попала в фильм ужасов, где все главные герои, особенно глупые девицы, которой я сейчас являюсь, погибают от рук маньяка или мистической субстанции.
По ощущениям я забралась в ловушку, которая вот-вот захлопнется, и я окажусь навсегда в этом отвратительно-безвкусном гробу, как бабочка, которую нанижет на иголку биолог-коллекционер. Я не удивлюсь, если сейчас под ногами пробегут крысы, а мне на голову с потолка упадет паук или слизняк. Но, ко всему прочему, я испытываю такое ужасное социофобное состояние. Благо я не благородная девица и упасть в обморок мне не грозит, но все же, в своем мире я воспитывалась в приличной семье, да и в приюте царили пуританские порядки, которые мы не особо приветствовали, но, все же, были скромными воспитанницами… А тут — такое непринятие.