Алекс выступил с предложением купить офис в Москве:
— Блин, я там до черта времени провожу. Хотелось своё место там иметь. Ну и кучу документов таскать туда-сюда приходится.
— Согласен, — удивил Герман партнёра своей покладистой. — Но не сейчас.
— А когда?
— Август!
— Да ё-моё, опять август, — расстроился Алекс.
— Слушай, осталось всего ничего, потерпишь, — укоризненно покачал голов Герман.
— Ну так-то да, недолго осталось.
— Привет, Герман, — в кабинет залетел довольный Паша Урюпин.
— Привет! Чего такой довольный? — Герман пришедший, как обычно, пораньше к 8:45, изучал скучнейшее дело по превышению должностных полномочий одним из оперативных сотрудников управления МВД России по г. Пермь.
— Выходные классно провёл, вот и радостный, — Паша быстренько уселся за стол, достал из близко стоявшего сейфа уголовное дело и стал что-то искать среди документов в папке.
— Выходные — это хорошо-о-о, — Герман потянулся, вспомнив, как он провёл с Настей и тещей прошлую субботу и часть воскресенья…
Задумав отличный сюрприз, он в пятницу был вынужден отпрашивать дочку и её маму у Виктора Сергеевича. Приехав в гости, он подгадал момент, отловив тестя, когда тот смотрел телевизор, а Настя копалась у себя в комнате. Тёща ушла в ванную, загружать в стиральную машину грязное белье.
У того от удивления на лоб брови поползли, когда ему было озвучено, куда Герман хочет свозить его женщин.
— Хм… Ну что могу сказать. Высоко берёте, молодой человек. Смотрите, падать будет больно.
— Постараюсь держать планку, — улыбнулся Герман. — И ударопрочный я!
— Хорошо, только попрошу в целости и сохранности доставить, как обещали, — надавил голосом тесть.
— Не вопрос, — кивнул Герман.
В субботу около 15:00 приехал за женщинами на джипе с водителем, ну чуть выпендриться, есть такое. Забрал их, одетых для официального мероприятия, уведомив их об этом заранее, а потом повёз их в сторону аэропорта «Большое Савино».
— А зачем паспорта, Герман? — Настя задала этот вопрос вперёд матери, у которой вертелся на языке аналогичный вопрос. Ведь Герман настоял, чтобы они перед выходом их квартиры обязательно взяли паспорта.
— Сюрприз!
— Какой? — её глазки тут же загорелись, как два ярких синих фонарика.
— Сюрпризный! — засмеялся Герман.
— Ну-у-у, Герман… — заканючила девушка, поддавшись обычному женскому любопытству — «хочу всё знать»!
— Если я скажу, то какой это сюрприз?!
— А-а-а… — она подумала над его словами. — А ты скажи так, чтобы я не поняла, что это сюрприз, — женская логика иногда поражает.
— Ты совсем что ли? — он осторожно постучал её пальцем по лбу. — Ты как себе это представляешь?
Даже её мама, сидевшая на переднем пассажирском сиденье, повернула голову и изумленно посмотрела на дочку, но промолчала.
Настя покраснела, поняв, что ляпнула глупость:
— Глупая, да? — подняла она глаза на Германа.
— Нет, просто любопытная, за что и люблю, — поцеловал он её в губы.
— А куда мы летим? — они зашли в самолёт, тут Настю и прорвало.
Герман сам получил за них посадочные талоны, взяв у них паспорта. Воспользовался удостоверением — предъявил его, а сотрудница аэропорта на стойке регистрации молча ему выдала посадочные талоны.
— В Магадан!
— За-а-чем в Магадан? — глаза Насти максимально раскрылись от изумления.
— Золото будем копать. Я тебе кирку и лопату выдам. Твоей маме ведро, — абсолютно серьезно ответил Герман. — Вот такая у нас будет культурная программа.
— Лопату? Кирку? Герм… — Настя ничего не могла понять.
— … Зачем ведро? — одновременно с дочкой спросила её мама.
— Как зачем? А золото промывать? — возмущенный взгляд Германа был обращён к теще. — Пока мы с Настей копаем, вы золото моете. Окунетесь в культуру золотодобытчиков и денег заработаете.
Обе изумлённо смотрели на несущего какой-то бред Германа…
— Уважаемый пассажиры, — раздался по громкой связи самолёта мужской голос, — наш самолёт вылетает рейсом «Пермь-Москва», время прибытия в аэропорт «Шереметьево» в 16:15 по московскому времени.
— Герман, ты гад! — возмущенная Настя ткнула кулачком в Германа в бок. — Я реально поверила! А ты… — она пыхтела и прожигала его взглядом.
— Ну я же не виноват, что ты такая доверчивая, — откровенно заржал Герман, видя по глазам тещи, что она недалеко ушла от дочки.