Опять же лекарства приносили стабильный и хороший доход. Вере Степановне некогда было ездить в Москву, но она следила и за фармакологами. Пригласила старшего Румянцева на практику в Майкоп. Ожидаемо, оттуда Владимир Румянцев отправился в Петербург оформлять очередной патент.
— «Витамины», — кратко информировала меня Вера Степановна в телеграмме.
В ответ я потребовал уже у Румянцева перечислить, какие именно витамины будут, и начал писать объемную статью для журнала. Пока подойдет время выпуска, Румянцев уже патент оформит. Насколько станут популярными витамины, также зависит от их популяризации. Давно нужно заняться этим, да все другие дела отвлекают. А ведь лимоны для производства аскорбинки нужно еще где-то купить. Синтетический витамин С мы сейчас не потянем.
Своим ученикам в школе я прочитал обзорную лекцию. Санька ходил неделю гордый. Как же! Родной брат такое изобрел! А я подумал, что Сашке тоже не помешает какой-нибудь патент устроить. Но для начала отправил его в Новороссийск договариваться о покупке тех самых лимонов. Заодно пусть собирает некоторые сведения среди моряков. Совсем преподносить ему информацию на блюдечке я не хотел. Пусть парень сам поработает. А я чуть позже подведу его к мысли о вероятной причине цинги.
Безусловно, сразу эффекта мы не достигнем. Это открытие и в прошлой реальности не сразу нашло распространение. Врачи уже в тридцатых годах знали, что морякам дальнего плавания требуется витамин С, но проломиться через чиновников не могли. Мой отец молодым лейтенантом попал служить на Дальний Восток. Там переболел цингой. Его часть потом перебросили в Китай, где они могли объедаться апельсинами, но остановить изменения в организме уже не смогли. Помню, в детстве у меня вызывало некоторое недоумение, когда дома то в одном месте, то в другом находил зубы. Отец их просто вынимал из десен. К сорока годам зубов у него не осталось.
В общем, Сашку я озадачил закупками и научной деятельностью. Румянцев воспринял задание как небольшие каникулы. И прихватил с собой в поездку дружка — Ланге. Племянник барона хоть и исполнительный парень, но все же молодой. Развеяться и отдохнуть ему тоже захотелось. Попутно они хотели протестировать в портовом городе небольшую партию «резиновых изделий № 2». Вера Степановна посадила у себя кого-то из учеников на такой вид деятельности. Очень нужная и своевременная продукция. Жаль, что партии еще маленькие, только «для своих». Вера Степановна пояснила, что использует натуральный латекс. Тот, который сок дерева гевея. Дорого, зато результат превосходный.
Ланге поездка на побережье Черного моря понравилась. Угу. Презервативов у парней не осталось. Но они не только отдыхали и шлялись по борделям. О закупке лимонов договорились. Ланге еще озадачился вопросом, а нельзя ли и рыбу в консервные банки упаковывать и продавать? Я же говорил, что он смышленый немчура. Навскидку предложил парню несколько рецептов. В том числе знаменитую кильку в томатном соусе и как вариант этой рыбы — шпроты.
Черноморская килька очень дешевая. Из-за мелкого размера она считается пищей для бедняков. Другой вопрос, что нужно организовывать консервный цех в самом Новороссийске. И кому этим заниматься? Оказалось, что у барона хватает руководящего персонала. Немец послушал племянника, затем меня с рецептурой и ценовыми выкладками. Поскольку я почти ничего не привносил в это предприятие, то сумел отжать для себя только пять процентов. Ну и, конечно, мог купить половину продукции для перепродажи или личного пользования.
Немцы со своими рыбными консервами навели меня на мысль о черной и красной икре. В очередной раз, когда приехал поверенный от Искандера, я передал ему письмо и на словах пояснил своё предложение. Жесть, станки для закатки и технология будут мои. Если Князя заинтересует небольшой консервный заводик на Каспии, то на этом можно неплохо заработать. Ожидаемо, Искандера консервирование икры заинтересовало. А еще он пронюхал о моем сахаре. Не то что купить сахар в России было проблемой, просто князь предпочитал вести дела со мной. В обмен на поставки сахара обещал засахаренные фрукты и прочие национальные сладости.
Все мои продуктовые дела шли на фоне производственных. Кирпичные заводы выдавали продукцию. Кирпич развозили по объектам. Второй элеватор заложили рядом с консервным заводом на совместных владениях с немцами. Больше ни на что собственного кирпича не хватало. Так что я продолжал покупать его у купцов.
Монополистом на Кубани я уже стал. Не берусь даже предположить, кто может составить мне конкуренцию в той нише, что я занял. Вместе со мной поднялись и преданные мне люди. Даже Заряну стало тесно при школе. Небольшой земельный надел рядом со школьным он купил сам. И организовал тоже школу, но служебных собак. Я ему немного помог тем, что попросил Чернова снять фильм. И уже через два месяца Заряна забросали письмами. Полицейские чины из столицы готовы были покупать как щенков, так и уже подготовленных взрослых собак.
Выпуска в школе молодых охранников еще не было, но на стажировку к Заряну я парней отправлял. Они с удовольствием занимались с собаками, попутно помогая Заряну в его огромном хозяйстве.
Когда начали собирать урожай, я перераспределил учеников. Часть привычно отправилась на заготовку продовольствия для школы. Василий с Сашкой снова мотались по всем хуторам.
Времени свободного у меня почти не оставалось. Хорошо, Клим практически взял на себя подготовку журнала. А еще он женился. Причем прошло это так незаметно, что я узнал о женитьбе, когда Клим пояснил, что половину статей вычитывает его супруга. Потом я уже вспомнил, что видел эту девушку в секретарях у Клима. Она выполняла примерно такие же функции, как и Варвара — разбирала корреспонденцию.
Не представляю, как бы я сам справлялся с той массой писем, что поступали на мое имя. Варенька наловчилась лавировать в этом потоке, отсеивая лишнее и деликатно отвечая тем, про кого я забывал.
Очередное «важное» письмо принесла Варвара в конце сентября. Написано он было на английском языке, и я не сразу понял от кого. С трудом разобрал витиеватые буквы, оказалось, мне послание от Шведской Королевской академии наук. Это был запрос на номинирование меня и господ Деевых как кандидатов на следующий год для получения Нобелевской премии. Мировое сообщество наконец оценило изобретение изониазида. Странно, что только его.
Впрочем, предложение заинтересовало. Не факт, что я получу премию, но в Стокгольм можно съездить. Засиделся я дома. Когда там дата награждения?
Глава 29
Из переписки со Шведской Королевской академией наук я узнал, что вручение Нобелевской премии происходит ежегодно десятого декабря. То есть меня приглашали на следующий год как кандидата. Ничего не обещали стопроцентно. Там претендентов около трехсот человек. Еще и номинировали почему-то в области химии. В любом случае в Стокгольм я поеду. Сельское хозяйство уже поперек горла стоит. Будет у меня отпуск.
Пока же лично проехался на тракторах с Василием, Сашкой Румянцевым и Андреем Туполевым по всем хуторам. У Туполева отдельная программа обучения. Потому я не волновался, что он пропустит что-то из учебного процесса. Да и немного поощрить мальчишку хотелось. Местные у нас по выходным домой ходят, а Андрюшка в школе сидит. Родитель за все время к нему только два раза приезжал.
Таких детей, к которым редко наведывались родственники, у меня было восемь человек. А еще двенадцать сирот. Это те, кто остался без родителей после трагедии в поезде. Младшему всего пять лет. Отдавать в приемные семьи малышню я не стал, оставил в школе. Только еще воспитателя для младших детей нанял. Таких маленьких куда-то возить еще рано. Но Туполеву небольшие каникулы понравились. Он нас всех замучил вопросами — чего и почему.
Ланге вполне серьезно принял мой хутор Сыто за образец. Да и Василий с Саньком считали, что только так и нужно устраивать хозяйства. А я еще недоумевал, отчего кирпича закупаем много, сами производим и все равно не хватает. Оказалось, у меня в каждом хуторе имеется клуб, административный дом, да и у половины крестьян дома из кирпича. Правда, только у тех, кто решил на себя такой долг повесить. Новички, безусловно, живут в глиняных мазанках. Но инвентарем и бытовыми мелочами типа керосинок обеспечены все.