— Добрый вечер, мистер Персон! — приветствовал его капитан. — Оказывается, вы еще и единоборствами занимаетесь! В таком случае вы самый подходящий сосед для вашего коллеги.
— Здравствуйте, капитан, — отвечал уфолог. — Что-то случилось? Почему вы…
— Господи, да у него кровь! — раздался удивленный и испуганный возглас из угла комнаты. Понять его мог я один и потому знал, кого увижу, прежде чем повернул голову. Там на стуле сидела Марина.
— Добрый вечер, мисс… — начал капитан, но геолог не обратила на него внимания.
— У вас кровь, вы знаете? — Она упорно не желала переходить на английский. — Вот тут, на шее. — Она быстро шагнула вперед и провела рукой. — Вы что, упали?
— Да, упал и немного полежал в лаборатории, — сообщил я. — А там, знаете, много стекла.
Она продолжила осмотр, и внезапно я почувствовал резкую боль. Ноги совсем отказались меня держать, я схватился рукой за стену.
— Подождите, я сейчас! — воскликнула она, и не успел я ничего сказать, как рядом появился стул, на который я позволил себя усадить. — Здесь осколок, — сообщила Марина уже всем. — Надо его вынуть и промыть рану. А еще ссадина на голове — вот здесь, на лысине, и она тоже кровоточит.
— Вот так, сразу и лысина, — пробормотал я. — Нет чтобы сказать: не очень заросший волосами участок…
— Может, лучше все-таки вызвать Прелога? — возразил капитан, но уроженка Житомира отмела его предложение:
— Ему и так забот хватает — вы что, не знаете? Что я, осколок не выну? Бинт, йод есть?
Последний вопрос был обращен уже к Персону. Уфолог молча скрылся в комнате и спустя минуту появился с аптечкой. Затем он совершил еще один поход, за водой, и Марина, присев возле меня на корточки, открыла свой лазарет. Я не сопротивлялся. Мной владело единственное желание — завалиться на кровать, но осколок действительно требовалось вынуть. К тому же прикосновение ее рук было приятно.
— Так что же произошло? — спросил Персон.
— Да ничего особенного, — ответил за меня Уокер. — Просто в вашего соседа полчаса назад стреляли.
И капитан, предваряя дальнейшие расспросы, рассказал о покушении. Он не опустил ничего существенного, но, когда закончил, я поразился: оказывается, все, что случилось за эти несколько минут: мое удивление, ужас, ожидание неминуемой смерти, неожиданное спасение, — все это можно было уложить в пять коротких фраз.
— Я не понял: вы не успели его задержать или не хотели? — спросил уфолог, когда капитан закончил.
Этот странный вопрос вырвал меня из дремы, я дернулся, стремясь взглянуть на соседа, понять, не шутит ли он, чем вызвал строгий окрик Марины.
— Вы о ком говорите, о нападавшем? — По голосу капитана чувствовалось, что он удивлен не меньше меня.
— Ну да, о вашем охраннике. Том, которого видел Андрэ. Ясно же, что стрелял он или его сообщник.
За моей спиной наступило молчание. Я разделял недоумение капитана. Что это — глупая шутка? Или дело обстоит хуже и мой сосед превратился в пациента доктора Шанкар? Внезапно слова «охранник, которого видел Андрэ» дошли до моего сознания. Я уже открыл рот, чтобы сообщить об этом, но тут острая боль пронзила мне шею, и вместо возгласа «Так вы имеете в виду…» я издал нечленораздельный крик. Он совпал с радостным восклицанием Марины:
— Вот, так я и думала: стекло! Да не дергайтесь вы, там еще что-то есть.
— Так вы говорите о том человеке, которого я видел в лесу? — Я наконец совладал со своими голосовыми связками. — Но при чем он тут?
— Какой человек? Кого вы видели? — Теперь уже Уокер адресовал свои вопросы мне.
— Так вы что, ничего не рассказали капитану?! — воскликнул Персон. — Я же вам говорил! Я думал, вы согласились. Это же крайне важно, неужели вы не понимаете?
Марина не участвовала в этом обмене удивленными и возмущенными возгласами, а продолжала возиться с моей шеей. Я вновь ощутил боль, но уже слабее, а затем вокруг меня замелькали руки с бинтами.
— Постойте, о ком вы говорите? — Теперь в голосе Уокера зазвучал профессиональный интерес — Пусть кто-нибудь все связно расскажет. Давайте вы, Персон.
И мне во второй раз за вечер пришлось выслушать историю о себе самом. Надо сказать, уфолог был более красноречивым рассказчиком — пятью фразами он не ограничился. Меня поразило, как хорошо он запомнил мой торопливый рассказ: ни одна деталь не была упущена.
— Значит, вы сразу узнали этого человека? — спросил меня капитан, когда Персон закончил.
— Да, я его видел в лагере, только не знаю, как зовут.
— Ничего, сейчас узнаем.
Он достал мобильник, но сигнала не было. Персон проводил его к телефону в своей комнате. Тем временем Марина закончила пеленать мою шею и принялась за голову.
— Огромное вам спасибо за помощь! — с чувством сказал я. — Надеюсь, мне вам ничем таким отвечать не придется.
— Да уж! Ладно, угольками сочтемся. Значит, вы тоже там побывали. Ну на том пепелище.
— Почему на пепелище?
— Ну это никакая не вырубка, козе понятно. Я копала в том месте пару дней назад. Интересная там почва.
— Да, выжженная какая-то. Вы поэтому сравнили с пепелищем?
— Это да, выжженная, но главное — состав. Кругом подзол или песчаник, а тут на одном конце глинозем с вкраплениями пиропа, а на другом — выход рудной жилы.
Вернулись уфолог с капитаном. Они несли стол, который поставили передо мной. Видимо, в эту ночь всей мебели из комнаты моего соседа суждено было переместиться в холл.
— Сейчас принесут фотографии всех охранников, — сообщил Уокер. — Надеюсь, вы узнаете того человека.
— Думаю, да. Я же говорю — я его узнал. Но почему вы считаете, что он связан с сегодняшней стрельбой?
— Как же вы не понимаете? — Капитан обращался ко мне как к больному. — Вы правильно догадались, что я никого в лес не посылал. Вы застали непонятного человека за явно предосудительным делом, которое он хотел скрыть. Рассказали вы об этой встрече только Персону, мне ни слова не говорили. Узнать его можете только вы. Значит, вы опасны. И этой же ночью вас пытаются убить. Как, по-вашему, есть тут связь?
— Да… пожалуй… — Я понял, что он прав.
— Тут другое интересно: как они узнали, что вы за ними следили? Вы никому больше не рассказывали об этой встрече?
— Да нет, никому, — ответил я, твердо зная, что единственный человек, кому я рассказал об этой истории, тут ни при чем.
— А вы, Персон?
— Нет, я не говорил.
— Вот видите! А они знали. Тут какая-то загадка. Мистер Чернецки, подумайте, вспомните: вы все рассказали тогда вашему соседу? Не было ли еще какой-то детали, которую вы опустили?
Я колебался недолго. Дело зашло слишком далеко: мелкий укол самолюбию уже был не в счет.
— Да, были еще два обстоятельства, — признался я. — Первое — волк. Как только охранник ушел с вырубки, с другого края выскочил волк и направился вслед за ним. Я даже подумал, не преследует ли он человека, и хотел предупредить, но передумал: волки так не нападают.
— А это точно был волк, а не собака? — спросила Марина. — Потому что я видела собаку — но, может, я ошиблась?
— Скорее всего, ошиблись. Я тоже вначале подумал о собаке, но сразу понял, что неправ. Странно то, что до этого я не видел здесь ни одного животного.
— Может, это и странно, но к расследованию отношения не имеет, — заявил капитан. — А второе обстоятельство?
— Когда этот человек говорил по телефону, он произнес одну фразу… Он сказал: «Пусть твой русский индюк покажет…» Или нет, так: «Если твой русский индюк покажет, то я найду, где это». Насколько я знаю, русский здесь один я.
— Да, если верить анкетам, только вы, — согласился Уокер. — Могу сказать это так же твердо, как и то, что здесь нет никого, включая кухонных рабочих, кого бы звали Рэймонд. Однако с этой минуты уже не стоит верить анкетам. Нашелся Рэймонд, может найтись и ваш соотечественник. А вы сами как думаете: это вас имели в виду? А если вас, чего от вас ждали, что вы им могли показать?