— Алекс… я согласен на большее…— прошептал мой огонёк.
Я знал, о чём он говорит, но вот… как мне ему это дать?
— Прости… я не… не готов…
Это должен говорить омега, но никак не альфа! Как стыдно…
— Всё хорошо, я понимаю… — Оли тяжело вздохнул и снова прижался к моим губам, — Тогда… поласкай меня, пожалуйста.
Хочет ласки? Ну это я могу тебе дать. Мои руки осторожно проложили дорожку вдоль позвоночника и сжали его мягкую булочку. Оли облизал губы и прикрыл глаза, позволяя мне делать всё, что я хочу. Мне нравилось смотреть в его лицо, видеть как пылают щёки и слышать его тихие стоны, которые становились громче от того, как глубоко входили в него мои пальцы.
— Ах… Алекс… — его стоны стали громче, и я ускорил темп. Его маленькие пальчики впивались в мои плечи, но мне не было больно, я наоборот ещё сильнее заводился. Его стоны… его горячее тело… его огонь… я тону в нём.
Кончил он бурно, и ещё долго приходил в себя, но я его не торопил. Мне было приятно просто обнимать его.
— Алекс, спасибо.
— За что?
— За то, что рядом, — прошептал Оли и легонько прикоснулся к моим губам поцелуем. — Алекс, а у тебя много было… — Оли замялся и, опустив взгляд, продолжил, — любовников?
Его вопрос привёл меня в шок. С чего такие вопросы? Ему не понравилось? Я был слишком груб?
— Тебе не понравилось?
— Нет, что ты! — воскликнул Оли, но тут же смущённо опустил взгляд. — Мне очень понравилось, поэтому и спрашиваю.
— Я никого не любил до тебя, раньше для меня всё это было просто сексом, ничего большего. Так тебе обязательно знать количество?
— Нет! Что ты! — воскликнул Оли, но опять засмущался и спрятал лицо у меня на груди.
Я ответил честно, раньше у меня был просто секс. Я ничего не чувствовал к тем, с кем спал, а теперь другое. Оли для меня не просто на одну ночь, он моя жизнь, он тот, ради кого я дышу. И пока он рядом, буду жить и моё сердце будет стучать.
Всю неделю, каждый вечер, я наслаждался своим мальчиком, лаская его, целуя и подготавливая. С Ником встречался редко, всё своё свободное время он отдавал Маю. Омежка, конечно, не перестал хмуриться, но уже не боялся альф, не убегал, не устраивал истерик. Жил омежка со своими родителями, но Ник был у них очень частым гостем. К себе альфа не мог брать Мая, так как отец Оли и Ника — Судья. Повезло мне, верно? Но это уже не важно. И только в день рождения Оли, я наконец-то смог спокойно поговорить с Ником:
— Ник, ты мне ответь, почему делом Мая занимаетесь Вы? Ведь он из другого региона.
— Тут такое дело, — мы сидели с Ником в кафе и ждали, когда из магазина вернуться Оли и Май, — полгода назад к нам поступило заявление об изнасиловании альфы, сначала мы не придали этому значение. Это же всё-таки другой регион. Потом пришло ещё, потом ещё, и, когда их стало больше двадцати, мы обратились в соседние регионы. Общими усилиями нам удалось узнать только одно: никто из пострадавших не заявлял. Сам регион дело, конечно же, не заводил: нет заявы, нет дела. Поэтому мы этим и решили заняться. Как ты знаешь, РСБ не Судьи, мы не принадлежим какому-то одному региону. Мы словно одна большая семья. И если в этой семье завелась крыса, то её нужно найти и уничтожить.
— Теперь вам известны имена, но какой толк? Ни улик, ничего.
— Главное знать, а остальное даст нам время.
Мы закрыли на время этот разговор, потому что в дверях показались наши омежки. Посидев ещё немного, мы с Оли ушли. Сегодня у нас особенный день, сегодня его совершеннолетие.
Не говоря лишних слов, мы приехали ко мне домой, родители на работе до вечера, нам никто мешать не будет. Я хотел создать для него немного романтики, расставил свечи, зажёг их, постелил белоснежную простынь, на столе — вино, цветы и шоколад. Я даже выпил противозачаточные таблетки, ведь мой огонёк ещё слишком мал. Но Оли фыркнул, задул все свечи и потянул меня на кровать. Только зря старался. Хотя… мне нравилось целовать его горячие губы, прикасаться к нежной коже, раздевать, словно дорогой подарок. Я спустился с его губ к шее, медленно опуская его на холодную простынь. Он вздрогнул и ещё сильнее прижался ко мне, требуя большего, а я продолжал покрывать его шею поцелуями, опускаясь на грудь и лаская маленькие горошины сосков. Он стонал, хватаясь за простынь словно за спасательный круг. Моя рука легла на его бёдра, и он развел ноги в стороны, словно приглашая. Он был такой желанный, горячий… разве можно устоять? Осторожно я вошёл в него пальцами, смотря на то, как страсть захватывает его всё сильнее. Его стоны стали громче, но мне было этого мало, сегодня я сделаю его своим.
— Алекс… Пожалуйста!
Я знал о чём он просит, и сам держался из последних сил. В последнее время, мой дружок твёрд как и раньше, это радует.
— Алекс… — он обхватил моё лицо своими ладошками, заставляя посмотреть на него, — прошу, Алекс.
Я поцеловал его жадно, грубо. Он мой и принадлежит только мне! Оли подготовил хорошо, да и сама природа в этом помогла, когда вошёл в него, боли он не почувствовал. Но я все равно остановился, давая ему возможность привыкнуть ко мне, принять меня. А потом… а потом началось само сумасшествие. Его огонь, растекался по мне словно лава, его стоны отдавались в моей душе сладкой истомой. Я менял темпы, то ускоряясь, то замедляясь, входил медленно и нежно, касаясь его тела. Он извивался подо мной, стонал, просил большего. И я давал ему, отдавал всё… Свою душу, своё сердце, свою жизнь. Кончили мы с ним вместе, уносясь в небесную даль.
Глава 10
С ним было хорошо… с ним я забывал обо всём. Но в реальный мир спуститься мне пришлось. Будить не хотел, помыл его сам, сонного, милого и такого красивого, а потом уложил назад в постель, прикрыв одеялом. В этот момент ко мне зашел отец. Посмотрел на меня, потом на Оли, хмыкнул и молча вышел. Отец — это пол беды, он все-таки мой родитель, а вот отец Оли…