— Да он давит на тебя куда сильнее, чем мой отец на меня. По крайней мере, я делаю все, чтобы освободиться. Ты же все время хочешь что-то ему доказать — ходишь в школу, переезжаешь из города в город, стерилизуешь себя, чтобы, не дай Бог, не появились дети! Пусть он сам отвечает за свои поступки, Мэтт. Ты же должен стремиться к тому, что тебе действительно нужно.
На лице Мэтта появилось такое печальное выражение, что у Сьерры от жалости заныло сердце.
— Я стараюсь. И все равно мне иногда кажется, будто слышу его голос за плечом.
Она подошла поближе:
— Тогда не прислушивайся. Кончай метаться и старайся расслышать голоса тех, кто тебя любит… Сэма, Лиэнн, Уилла, меня.
Она увидела, как испуганно сверкнули его глаза. Мэтт положил руки ей на плечи и придвинул поближе к себе.
— А вообще зачем ты связалась со мной? — спросил он. — Хотела насолить своему папаше?
— Сначала, может быть. Потом произошло нечто неожиданное. Я оказалась неподготовленной.
— Сьерра, не знаю, что делать с моими чувствами к тебе.
— Ничего страшного. Я рада, что у тебя есть ко мне какие-то чувства.
— Не знаю, Сьерра, я не вижу для нас будущего.
— Если я чему и научилась, так это не бояться будущего. Страх может вынудить нас поступить неверно.
Он прижался к ней губами. Его борода щекотала ей щеки. Она прильнула к нему, ощущая, как волной накатывает желание.
Его ладонь легла ей на грудь, вызвав немедленную реакцию во всем теле. Соски ломило, грудям стало тесно в бюстгальтере, сердце тяжело билось в предвкушении. Желание почти лишило ее сознания. Она бы отдалась ему тут же, на открытой веранде, если бы вдруг не вспомнила, где должна сейчас находиться. И быстро отодвинулась от него.
— Мэтт, мне надо переодеться. Я обещала Уиллу, что приду на его генеральную репетицию.
Он отпустил ее с явной неохотой.
— Поторопись, дорогая. Потому что еще немного, и я занялся бы с тобой любовью.
Она подняла на него сияющие глаза.
— Перенесем?
— Спрашиваешь. Но долго ждать я не намерен.
— Чудно, тогда поедем куда-нибудь с палаткой на выходные. Ты мне покажешь то небо, о котором рассказывал.
— Сьерра, на дворе декабрь. Ты замерзнешь.
— У меня есть спальные мешки. Покажи мне твой мир, Мэтт. Или мне туда вход заказан?
— А как же лошади?
— Я попрошу Жюля приглядеть за ними.
Он пожал плечами:
— Ты станешь проситься в теплый дом еще задолго до утра, — предупредил он.
— Надену кальсоны.
Он засмеялся:
— Это уже интересно.
— Надеюсь. Я ведь, откровенно говоря, не за птицами наблюдать собираюсь.
Он обнял ее, прижал к себе и зарылся лицом в ее душистые волосы. Господи, как же это хорошо было! Он поцеловал ее в ухо, неохотно отпустил и начал спускаться с веранды.
— Мэтт? — окликнула она. — Уилл рассчитывает, что ты придешь завтра на спектакль.
— Я не забыл. Обязательно буду.
— Ты забеспокоился, когда я сказала, что люблю тебя?
Он пожал плечами:
— Наверное. Это еще больше все усложняет.
Мэтт повернулся и ушел, не заметив ее огорчения.
Сьерра сидела в первом ряду школьного зала, оглушенная громкими разговорами вокруг, задыхаясь от тяжелого запаха духов, и оглядывала зал. Вот-вот поднимут занавес, а Мэтта все нет.
Разумеется, он придет, раз обещал. Она весь день провела в нетерпении, ожидая сценического дебюта сына и встречи с Мэттом, оделась с особой тщательностью, радуясь предлогу принарядиться. На ней был зимний костюм, прекрасно подчеркивающий ее изящные формы и идущий к цвету лица. Верно, он прошлогодний, потому что последний год она покупала одежду только для Уилла, но он был одним из ее любимых.
Ей трудно было справиться с волосами такой неудобной длины. После многочисленных экспериментов она заколола их наверх, оставив несколько локонов надо лбом и ушами. Раньше она носила длинные волосы и распускала их вдоль спины. Мэтту очень нравилось. Он любил пропускать шелковистые пряди между пальцами. Но Бен предпочитал модную короткую стрижку. Теперь Сьерра решила отпустить волосы снова.
Ей не давала покоя мысль, не сделала ли она чудовищной ошибки, признавшись Мэтту в любви. Но уж очень тяжко притворяться. Пусть уезжает, если так ему нужно. На этот раз он будет четко знать, что здесь оставляет.
За занавесом послышался шорох, приглушенные голоса учителей, и она поняла, что юные актеры занимают свои места на сцене. К этому времени ей казалось, что она знает роль Уилла наизусть. Она снова оглянулась, надеясь увидеть Мэтта, чтобы позвать на занятое ею место.
Как странно будет сидеть рядом с отцом сына и смотреть на мальчика на сцене.