Да, вот смелости мне как раз и не хватает, но все равно протянула ему свою руку, и он помог мне подняться с пола. Мое лицо в этот момент искривилось от боли в плече, которое я все же ушибла сильнее, чем думала.
— Эмм, милая, — с волнением в голосе произнес Джон, — все в порядке.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Едва заметно кивнула в ответ.
— Может отвести тебя в спальню, ты сможешь до нее дойти? — заботливо спросил он.
— Нет, давай останемся здесь, — взмолилась я, ведь совсем не хотела возвращаться туда и оставаться с ним наедине, наверное, потому, что перед глазами, то и дело смутно всплывали картинки, которые все время напоминали о прошлой ночи, а он явно отчетливо помнит случившееся. Хуже всего то, что если мне предстоял выбор, не задумываясь, поступила бы так же! И сейчас так захотелось оказаться в его объятьях, как никогда и ничего не хотелось! Это наваждение, какое то от которого никак не могла избавиться. Что со мной, я никогда в жизни не поступила бы так прежде. И если бы, хоть кто-то сказал, что сделаю нечто подобное, наверное, больно ударила бы этого человека, за гнусную и обидную ложь.
Джон помог мне подняться и посадил на светлый диван, безумно мягкий и приятный на ощупь, как оказалось. Сам опустился рядом, непроизвольно его рука потянулась к моим волосам, упавшим мне на лицо, но о чем-то подумав, он положил ее себе на колено и, отвернувшись от меня поднялся.
Я быстрым и незаметным движением убрала волосы с лица за плечи, чтобы не разбудить в нем этого желания снова.
Сердце бешено колотилось, и я все дрожала как ненормальная.
— Хочешь воды? — спросил он и пошел к столику стоящему у левой стены с графином и бокалами.
— Да, — пробубнила, глядя ему в след.
— Ты устала, — произнес, наливая воду в бокалы, — превращение отняло много сил, вот и дрожишь. Тебе нужно больше пить, чтобы организм привык к нашей атмосфере.
Не успела, моргнуть и задать вопрос возникшей в голове, как Джон уже сидел рядом на диване и протягивал бокал с водой.
Пить на самом деле хотелось жутко, да и есть тоже. Я протянула руку, чтобы взять бокал, и случайно коснулась его ладони, дрожь тут же пробежала волной по всему телу, отозвавшись необычным теплом в животе, заставив посмотреть мужу в глаза.
— Ты боишься меня? — вдруг сухо спросил он, не сводя с меня темно серых глаз.
— Нет, — как будто заучила эту фразу, ответила я.
— Тогда почему дрожишь? — удивленно спросил он.
— Может тебе холодно?
— Да, — спокойно ответила, — меня знобит.
— Понятно, — задумчиво произнес Джон и, поднявшись с дивана, взял алое покрывало, лежавшее на кресле рядом, бережно укрыл меня им. Весь внешний вид Джона говорил о том, что он очень хочет о чем-то спросить, но никак не может решиться. Постояв немного рядом, и подумав, он осторожно присел поближе ко мне, а я задрожала сильнее. Тогда он склонился надо мной и нежно поцеловал в лоб. На миг дрожь прошла, я смотрела в его темно серые глаза и никак не могла оторваться. Его явно, что-то терзало.
— Отдыхай, — тихо произнес муж и, поднявшись с дивана, направился сторону коридора. Кое-кто давно хочет тебя видеть, — добавил, не оглядываясь, почти скрывшись в легком сумраке.
Осознав, что он сейчас уйдет, вот так и не ответит ни на один из моих вопросов, стало страшно. Не знаю, откуда взяла силы, но вдруг позвала.
— Джон, — вымученно произнесла я.
Он замер в этот момент, кажется, напрягся и, как будто вообще перестал дышать.
Несколько секунд не оборачивался, словно думал о чем-то, но все же повернулся, в глазах появилась та же радость и страсть, что и утром.
— Ты что-то вспомнила? — с надеждой спросил он.
— Вспомнила меня, нас и…
— Да, — смущенно оборвала его, — я вспомнила, но очень смутно и, помню все частями.
— И что же именно ты вспомнила? — медленно подходя ко мне и улыбаясь, спросил он.
— Что же ты наделала? — в панике думала я. — Как теперь выкручиваться, что говорить, чтобы не случилось чего-то незапланированного мною.
— Я не вспомнила главного, — неожиданно вырвалось у меня, — не помню, как стала такой!
— Какой? — с детской наивностью поинтересовался он.
— Откуда у меня крылья, Джон?
— А, ты об этом, — тихо и задумчиво ответил.
— Ты и правда не все вспомнила. Странно, — добавил, задумавшись, и сел рядом со мной на диван. — Видишь ли, Эмили, ты моя жена, а значит часть меня, моей жизни, истории, а я часть тебя, и с того момента, как ты сказала мне «Да», а потом подтвердила свое согласие здесь, в этом доме, в нашей спальне, ты снова стала такой же как я.
— Как ты?
— Да, как я.
— А кто ты такой, Джон?
— Я всего лишь Греннет этого мира, Эмм, а ты теперь Греннета, — улыбаясь, произнес он, сидя рядом, сложив руки на груди.
Я подняла ноги на диван и, прижав их груди, закуталась в покрывало, пытаясь закрыть все тело, что бы, не один миллиметр меня, кроме лица, виден не был.
Джон, глядя на мои старания, только шире улыбался.
— Греннет этого мира? — хлопая ресницами, переспросила я.
— Какого мира, Джон, мы не на Земле?
— Что за бред! — промелькнула мысль в моей голове, когда задавала этот вопрос.
Джон еще шире расплылся в улыбке и, поднявшись с дивана, ловким движением поднял меня на руки и понес в сторону коридора.
Я опешила и задрожала, когда поняла, что мы все ближе к спальне.
Путь, который занял у меня утром не меньше десяти минут, мужчина преодолел за считанные секунды и уже открывал дверь спальни, в которой я проснулась утром.