— В вашем мире, — продолжила свой рассказ Мия, отпустив мою руку и подойдя к большому столу, — нам пришлось инициировать гибель Питера, чтобы он спокойно, без проблем мог приехать со мной сюда.
Чтобы соблюсти все формальности, мы должны были пожениться по Земным законам и обычаям и, конечно же, вернувшись на Рену, поженились здесь. Иначе он не смог бы легально пересечь границу миров.
Я никак не могла собрать все услышанное воедино. Все было бредом сумасшедшего, разорванный, бессмысленный бред! Все эти прошлые жизни, встречи, поиски, расставания, свадьбы, чушь! Так это звучало в моей голове. Но мысль о том, что мой друг может быть жив, как червяк прокралась в подсознание и никак не давала разуму избавиться от нее. — Зачем она это делает, зачем мучает меня надеждой? — никак не понимала я, глядя в ее светящиеся от счастья глаза. Может она настолько сильно любила его, что не может отпустить, как я тогда на кладбище, когда видела живым, мертвого человека?
Хорошо, допустим всего лишь на мгновенье, что я поверила ее словам, хоть это безумно трудно и больно, тогда мне не хватит ни слов, ни эмоции, чтобы выразить все, что творится в моей голове, как душа рвется на части, от единственного желания, лишь бы это оказалось правдой! Столько вопросов внезапно стало рождаться в голове, я никак не могла поймать хотя бы один, чтобы озвучить его.
— Именно тогда, — смущенно улыбаясь, продолжала говорить Мия, — в день нашей с Питером свадьбы, Джон хотел подойти к тебе, познакомится с тобой, он был счастлив, преодолев весь этот огромный путь и найдя искомое сокровище! Но мы не предугадали, что потеря лучшего друга настолько сломает тебя, что ты не заметишь никого вокруг. Поэтому Джон, следил за тобой весь этот день, на похоронах, и после них. Даже тогда на улице, когда тебя чуть не сбила машина, он был рядом.
— Все должно было быть иначе, — вздохнув, произнесла Мия.
— Что должно было быть иначе и где Питер? — с интересом и волнением, спросила я, ловя себя на мысли, что почему-то начинаю верить во все это безумие.
— Ты не должна была попасть в наш мир так…, — произнесла Мия, но затем замерла и, глядя куда-то за меня, стала таять и тепло улыбаться.
— Эмили, — услышала радостный и знакомый голос.
От этого звука спину обдало холодом и свело, мурашки пробежали по всему телу, застряв комом в горле. Я боялась пошевелиться, обернуться и увидеть того, кто стоял за мной, не сойдя с ума! В голове продолжал звучать обрывок фразы «ты не должна была попасть в наш мир так…» и вопрос, почему не должна, и как я попала сюда, но все же этот голос и память о нем были сильнее.
— Наконец-то ты проснулась соня, и пришла. Я никак не мог дождаться тебя! — говорил он бодро и радостно. Я только глубже набирала воздуха в грудь, пытаясь понять, что происходит! Мои сжатые до боли кулаки перестали помогать, по щекам побежали жгучие слезы.
Нерешительно обернувшись, с ужасом и непонятной надеждой в сердце, я сквозь слезы разглядела моего лучшего друга, живого, невредимого, Питера! Это был он, и нет. Мужчина передо мной гораздо выше, шире в плечах, волосы стали длиннее и как будто темнее. Глаза наполнились, не знакомым для меня, оттенком синего цвета, став более выразительными, подчеркнутые густыми черными бровями, а за спиной выросли два больших коричневых крыла. Но в том, что это был именно он, я не сомневалась.
— Питер, — прошептала я, и слезы еще сильнее стянули горло, словно пытаясь задушить. Не задумываясь, я бросилась к нему в объятья, желая убедиться, в том, что он настоящий, не мираж и не моя больная фантазия. Теплый, уютный, Питер, сжал меня в объятьях, крепко прижимая к себе, и целуя в макушку, как прежде. В этом миг, мир, перевернутый вверх дном, встал на ноги. Несмотря на то, что все не так, все по другому, я не та и он, но мир стал прежним, тем к которому я привыкла, и без которого никак не могла. С этой пустотой внутри меня покончено, ее больше нет. Нет!
Глава 20
Все крепче прижималась к нему, боясь, что лучший друг снова исчезнет навсегда, только это навсегда, я уже не выдержу.
— Как ты мог! — сквозь слезы прорычала, оторвавшись от Питера и больно стукнув его по груди.
— Я чуть с ума не сошла, похоронила тебя, и нет! Даже в клинику на несколько дней легла, чтобы вылечить необъяснимое сумасшествие, — все так же колотя воскресшего друга по груди, кричала я.