После обеда я, Полина, Юля и Дэн отправились в полицию давать показания. Он проходил как свидетель, так как присутствовал при разговоре с Ольгой Сергеевной, слышал ее угрозы и оскорбления, так же был главным свидетелем моего покушения. Дядя Степа и наши юристы все время находились рядом. Когда следователь записал все показания, мы отдали копию записи разговора со свекровью Полины, попрощались и вышли из управления. Поля поехала на встречу с адвокатами холдинга в сопровождении дяди Степы, юристов и телохранителей. Я и Дэн с другой машиной охраны отвезли Юлю к моему папе домой, и отправились на фирму к Дэну, где нас ждал Петр Борисович. Мы зашли в кабинет, поздоровались и вручили ему подарки от детей.
- Здравствуй, Катюша! Сын! – он обнял меня по-отечески и пожал руку сыну. – Вижу ты уже в полном порядке. – заглянул Дэну в глаза. – Вы не проголодались? Предлагаю отправиться в ресторан и пообедать. – мы поддержали его предложение и отправились в ресторан моего отца «Екатерина Великая». По пути позвонила папе, я знала, что он с Надин после обеда отправились туда, и сообщила, что мы с отцом Дэна едем на обед.
К нашему приезду в vip-зоне уже был накрыт стол с закусками. Петр Борисович поприветствовал папу и Надин. Мы сели за стол и сделали заказ.
- Что Петр, чудят наши дети? – улыбнулся папа глядя на нас. – Мало мы их с тобой в детстве пороли, ох, мало. – покачал головой из стороны в сторону.
- И не говори, Павел. – кивнул ему в ответ отец Дэна. – Характеры у обоих упрямые, взрывные. – глянул осуждающе на нас. – Вроде взрослые, а разговаривать и думать, прежде чем делать, так и не научились. – смотрит на нас осуждающе и барабанит пальцами по столу. – Удивляюсь, как они двух внуков нам умудрились сделать.
- Ну, для этого дела разговоры не нужны. – смеется папа и Петр Борисович его в этом поддерживает.
- Папа! – хмурюсь глядя на него. Дэн тоже недовольно косится на своего отца.
- Что, папа? Разве мы не правы? – разводит руками он. – Вы как дети малые в песочнице, которые вместо того, чтобы вместе играть, делят игрушки и территорию. Отчего и сами страдаете и другие дети. – откидывается назад и скрещивает руки на груди. – А когда поумнеете… не известно. – мы с Дэном переглядываемся и опускаем головы, как два нашкодивших ребенка. Они правы, в этой ситуации виноваты мы оба. Наше упрямство, обиды, недосказанность, непонимание друг друга. Мы сами решали, как будет лучше другому. Все это привело к тому, что мы потеряли десять лет. По моей вине дети не знали настоящего отца. Я лишила Дэна детей, его отца - внуков. От моих секретов страдали мои друзья и родные. Хуже всего пришлось мне самой. А как теперь все исправить – я не знаю.
- Поймите… невозможно вернуться назад в прошлое, чтобы все исправить, не совершать тех ошибок, – развожу руками, – сделанного не воротишь.
- Никто и не просит возвращаться назад. – Петр Борисович смотрит на нас. – На ошибках учатся, чтоб не повторить их и не наделать новых. Когда маленький ребенок спотыкается об камень и падает, он встает и идет дальше, только теперь он смотрит под ноги и, встретив на своем пути препятствие, он не споткнется об него снова, а обойдет или преодолеет его аккуратно, чтобы не упасть снова. – Поворачивается к Дэну. – Сын, помнишь, твоя мама сказала, что всему свое время? – делает паузу и ждет. Дэн кивает. – Мне кажется, у вас было достаточно времени повзрослеть, поумнеть и сделать выводы, чтобы в будущем не спотыкаться о те же камни. – официант приносит наш заказ. Ждем, когда он уйдет.
- Жизнь одна и вернуться назад, чтобы прожить ее заново невозможно. – папа смотрит на меня. – Неизвестно как сложилась бы жизнь, поступи вы по другому в тот или иной момент времени... Возможно, не появилась бы Анжела, возможно, ты бы не встретила Полину, не помогла им с сестрой, и они не встретились вновь с Анри. И таких «возможно» я могу перечислять бесконечно. Никто не знает, как могло быть. Наши судьбы и поступки всегда тесно переплетены с семьей, друзьями, знакомыми. Камень, брошенный в воду, рождает не только всплеск, но и круги на воде. – киваю, давая понять, что осознаю, о чем он говорит. – Вы уже достаточно выросли и способны понять, что последствия ваших решений и поступков затронут многих людей. – мы снова переглядываемся с Дэном и киваем, не проронив ни слова в ответ. Нам нечего им сказать, самим бы для начала разобраться с тем, что уже сделали и как быть дальше. Но отцы и не ждут от нас ответа, просто дали совет двух мудрых, проживших не малую жизнь людей.
Дальше мы обедаем, разговариваем о детях, о бизнесе, обсуждаем ситуацию с Полиной и ее сестрой. Петр Борисович обещает оказать содействие и то же подключить свои связи, чтобы ситуация разрешилась быстрее.
После обеда в ресторане Петр Борисович прощается с нами на парковке и уезжает в офис. Мы с Дэном направляемся в нашу машину с телохранителями. Он открывает мне дверь, но придерживает за руку не давая сесть.
- Кэт, у меня к тебе есть небольшая просьба. – смотрит на меня умоляющим взглядом. – Мы можем заехать в одно место? Я хочу тебе кое-что показать. – удивленно приподнимаю брови. – Кэт, пожалуйста, это очень важно для меня… для нас. – я киваю и сажусь в машину. Дэн устраивается рядом и называет адрес водителю. Мне он кажется знакомым, но не могу вспомнить почему. Всю дорогу пытаюсь напрячь память, а он светиться от счастья, поглядывая то на меня, то в окно.
Глава 52 Катя
Высотный дом, к которому мы подъехали, я узнала сразу. В нем располагалась квартира Дэна, в которой мы провели когда-то три незабываемых дня. Вот почему адрес показался мне знакомым. Я не знала его наизусть, так как меня сюда привозил Дэн, но табличка на доме мельком сверкнула в моей памяти. Я с недоверием посмотрела на Дэна.
- Я просто хочу тебе кое-что показать. – улыбнулся он и подал мне руку, чтобы помочь выйти из машины. – Ну, хочешь, возьмем с собой пару охранников, если ты мне не доверяешь. – я отрицательно покрутила головой и вложила свою дрожащую руку в его.
Мы вошли в подъезд, оставив телохранителей у машины. Поднялись на его этаж, Дэн достал из кармана ключи, открыл дверь и отошел в сторону, приглашая меня пройти внутрь. Так непривычно было оказаться там, где мы были счастливы. Здесь ничего не изменилось, будто и не было этих лет. Моя расчёска лежит там, где я ее оставила. Подошла к зеркалу и взяла ее в руки.
- Я ничего не трогал с тех пор. Не смог жить тут, здесь все напоминало о тебе, но не было главного. – повернула голову и посмотрела на него. В его глазах была грусть. – Здесь не было тебя. – я отвела взгляд, мне и самой было тяжело без него. Что же мы наделали? – После больницы отец переживал за меня и попросил вернуться жить в его дом. Я понял, что мне тяжело находиться в квартире и согласился. И ему спокойнее, и мне легче. Вызывал сюда клиринг раз в месяц, но давал распоряжение, что все должно лежать там, где было. Когда мне было совсем плохо, я брал бутылку коньяка и запирался здесь на сутки. Тогда и понял, почему отец после смерти матери превратил дом в музей и только иногда входил в ее мастерскую. Он очень скучал по ней, ему было тяжело жить без нее. – он взял меня за руку и потянул вглубь квартиры. Сама я так бы и стояла в прихожей. Я не могла пошевелиться от его слов и нахлынувших воспоминаний. – После дня рождения Николя я приехал сюда, всю ночь смотрел снимки детей с тобой, а утром ко мне приехал дизайнер и вот. – он открыл дверь гостевой комнаты, и я широко распахнула глаза от удивления. Это была детская для девочки.
По центру стояла кровать для принцессы. В изголовье красовалась резная позолоченная корона, сверху свисал белоснежный тюль и обрамлял кровать по бокам. Она была укрыта шелковым розовым покрывалом. В углу стоял розовый шкаф с резными дверьми. У окна стоял красивый туалетный столик с большим овальным зеркалом, белыми округлыми ножками и розовыми полочками. На стене висел телевизор, обрамленный позолоченной рамой, а по бокам от него были розовые полки, на которых стояли и сидели куклы. У подножия кровати стоял красивый белый сундук, украшенный розовыми узорами и позолоченными ручками по бокам. На полу лежал розовый пушистый ковер с большим ворсом. Все было сказочно красиво.