— Ты шутишь! — воскликнула она. — Что? Серьезно? — я кивнула, и она радостно хлопнула в ладоши. — Ура! Перри. Боже, конечно, ты вся светишься. А что сказал Декс? Он точно на седьмом небе!
Кхм, — сказала я, сделала глоток вина, чтобы успокоить нервы. — Он не знает.
— Что? Не знает?
Я кивнула.
— Нет. Только ты и доктор Ливо. И ты должна пообещать, что не скажешь ему.
Ее рот раскрылся.
— Ты не можешь так со мной!
— Ты должна пообещать, Ребекка. Я расскажу ему, когда буду готова, а пока что сохрани это в тайне.
Она скрестила руки и фыркнула.
— Это бред. Почему я всегда попадаю между вами со всеми вашими тайнами? Знаешь, как сложно было делать вид, что он не собирался делать тебе предложение? И как мне теперь делать вид, что ты не хочешь детей, — ее лицо смягчилось, и она вздохнула, слезливо посмотрела на меня. — О, Перри, у тебя будут дети. Красивые малыши. Боже, надеюсь, они получат твой характер.
Я рассмеялась.
— Боже, это было бы трагедией. Нет, мне нужно, чтобы Декс уравновесил меня. И мы забегаем вперед.
— Так почему ты ему не сказала?
— Я просто… жду подходящего момента, наверное.
Она мягко улыбнулась мне, глаза блестели.
— Он будет счастлив. Ты не представляешь. Он хочет быть отцом так сильно.
Мое сердце сделало сальто от этих слов.
— Да? Серьезно? Он мало со мной об этом говорит.
Я знала, что он пару раз поднимал тему, но почти в шутку, но я всегда отмахивалась, не давала себе думать об этом и о том, что это значило.
Но когда я слышала от Ребекки, что он хотел детей так, что говорил с ней об этом, черт, я таяла внутри.
Ребекка фыркнула.
— Может, он не говорит с тобой об этом, потому что ты вечно уходишь от темы!
— Есть причины, — возразила я. И он тоже это знал.
— Да, но я рада, что ты игнорируешь весь кошмар и все еще хочешь этого. Ты ведь не проклята, Перри.
— Я знаю, — сказала я ей.
Но знала ли я?
— Прошу, скажи ему скорее, — попросила она. — Мне нужно пережить ваш роман, — она сделала большой глоток вина, с тоской посмотрела на Люсинду, приклеенную к игре. — Знаешь, я ни на что не променяла бы Люси. Она — лучшее, что случилось со мной. Я просто… — она закрыла глаза на миг и выдохнула. — Я хотела бы, чтобы у меня было то, что есть у вас с Дексом.
— С Дином все еще все странно? — спросила я. История Ребекки была сложной. Она была лесбиянкой (теперь она говорила, что была скорее пансексуальной, но не хотела вешать ярлыки), у нее была девушка по имени Эмили, и они ужасно порвали, это привело к ее ночи с Дином, и так она забеременела. У них с Дином была эта драма с ребенком, как у Росса и Рейчел, они жили вместе, но не были вместе, и в последний раз я слышала, что они спали друг с другом. Я не знала, было сложно поспевать за ними.
— Да, — она понизила голос и посмотрела на Люсинду, которая нас не замечала. — Все слишком сложно. Я люблю Дина, правда, но я не… не ощущаю тот огонь. Я хочу быть с тем, с кем ощущаю огонь. И чем больше я с ним, тем больше кажется, что я давлю на него. Он хочет больше, а я не могу это ему дать.
— Мне жаль, — сказала я, зная, как тяжело ей было. — Ты не думала о переезде?
— Честно говоря, теперь с моим шоу и его работой мы редко видим друг друга. Мы меняемся сменами с Люси, и все.
Ребекка снималась в шоу «Крохи с вином» (вместе с той, кого нельзя называть) для Шоунет, компании, которая подхватила и «ЭвУ» для сети. Она какое — то время была третьем членом нашей команды, пока мы не решили, что кошмар стал слишком реальным, и нам нужно уйти. Поискав немного, она смогла стать ведущей в реалити с перепродажей домов в Сиэтле. Это шоу отличалось от остальных тем, что ведущими были две красотки, и Ребекка была экспертом дизайна интерьера.
— Ты справишься, — сказала я, пока официантка приносила нашу еду. — Я знаю.
Мы принялись за еду, Люсинда отложила игру и взялась за пирог. Я мало говорила, паста с трюфелями взрывала мне разум, как всегда, и мы уютно сидели в тишине, пока я не наелась.
Я отодвинула тарелку и налила в бокалы оставшееся вино.
— Как твоя соведущая? Клэр? — спросила я. — Она… — я взглянула на Люсинду, которая смотрела на меня большими глазами, испачкав пирогом лицо. — Очень милая.
Ребекка уловила мой намек, потому что игриво ухмыльнулась мне, говоря, что и она считала ее милой.
— Клэр классная, — сказала она с нажимом, вытирая салфеткой пирог с лица дочери. — Я хотела бы узнать ее лучше.
Как я и думала.
Я сделала глоток вина, улыбаясь ей, когда волоски на шее вдруг встали дыбом, и воздух вокруг меня стал поразительно холодным.