Теперь стоило начать охоту за одним человеком, который точно зажился на этом свете. И для этого у Германа были три адреса, которые раскопал ему Роман. Адреса, где предположительно мог находится этот урод со своей бандой.
Герман прекрасно просчитал варианты. На тот момент, как раз, на мотоцикле можно было достаточно долго не попадаться, в отличие от 21 века, когда от камер и специально созданных мотоциклетных патрулей было невозможно скрыться, но не сейчас.
Он прекрасно помнил историю, когда в их городе в конце девяностых годов один из мотоциклистов на «Яве» буквально издевался над сотрудниками ГАИ, нарушая ПДД прямо на их глазах, а потом скрывался от них. Несколько лет он терроризировал милицию своими выходками, а потом внезапно пропал. То ли прекратил этим заниматься, то ли разбился, а его не смогли опознать, как именно того самого злостного нарушителя. Так что до массового появления камер в стране можно было достаточно долго передвигаться на мотоцикле и не попадаться в лапы правоохранительных органов. А потом он придумает что-то ещё…
Колун был доволен и зол одновременно! Чувство постоянной ярости преследовало его с момента его освобождения… Хорошее настроение у него было достаточно редким.
Его до сих пор начинало трясти, когда он просыпался по ночам от ужаса и ненависти… Перед глазами каждый раз ярко вставала его «отсидка» в Магаданской зоне.
Попав туда по своей глупости – оставили с корешами в живых потерпевших, после чего он дал себе зарок – никогда не оставлять в живых лохов и свидетелей. И сделал для себя окончательный вывод, что в зону он больше никогда не вернется!
Колун был хорошим спортсменом, мастером спорта по боксу. Но когда пришла Перестройка, видя, как «жируют» бандиты, он решил, что в спорте ему делать нечего.
Вот и подался он со своими корешами трясти «терпил» по ночам. Но им не повезло, на третьем гоп-стопе их взял милицейский наряд, который на их беду проезжал совсем рядом, и взял всех тепленькими на месте преступления. Да еще эти падлы – семейная пара, которую они ограбили, - дали показания против них на суде…
По своей дурости он решил «покачать» права в колонии, куда он попал после полугодовой отсидки в СИЗО в ожидании приговора суда. В СИЗО, как ему уже потом объяснили, он попал в камеру к обычным мужикам, а воровских авторитетов там не было. Поэтому он быстренько установил там свои порядки, чувствуя себя просто королем, пользуясь своей силой и навыками бокса.
После его отправки из СИЗО в колонию он совершил, как говорят интеллигентные люди, фатальную ошибку. Когда его позвал к себе смотрящий за этой зоной вор в законе - Князь, после трехдневного карантина, то Колун решил показать Князю кто здесь главный. Обозвал Князя петухом и сказал, чтобы тот не лез не в своё дело, когда тот стал его расспрашивать про статью и жизнь…
Обозвать вора в законе петухом – это тягчайшее оскорбление для воровской среды! И как правило карается на месте.
«Торпеды» Князя уже дернулись вперёд, чтобы проучить наглеца, как вдруг Князь остановил их жестом руки. Ничем, кроме ненависти в своих глазах, он не выдал своего отношения к сказанным словам этим уродом. И отпустил Колуна.
Ночью Колун пошел в туалет, а потом, когда он выходил из туалета, то в его глазах потух свет… Его ударили по голове табуреткой со спины, обернутой в шерстяное одеяло, чтобы не так был слышен стук её соприкосновения с одной тупой головой.
- Добрый вечер, Маша, - на весь оставшийся срок определил новое погоняло для нового опущенного Князь. Когда Колун пришел в себя в одном из подсобных помещений барака колонии, то увидел перед собой сидевшего на табурете авторитета, вокруг которого стояло не меньше десяти здоровенных зеков – охранников и силовой поддержки авторитета, а потом начался ужас…
Всю ночь избитого и связанного Колуна насиловали в задницу трое зеков, которым Князь приказал сделать это, но не убивать. Ему больше нравилось смотреть на мучения Колуна, чем убить его один раз.
Весь срок Колун прожил под проклятием опущенного, постоянно подумывая над самоубийством. Но оказалось, что он слишком хочет жить.
Выйдя на волю Колун затаил просто нечеловеческую ненависть к «синим», но кишка у него была тонка, чтобы объявлять им войну, но вот вымещать свою ядовитую злобу на невинных и беззащитных людях он стал по полной.
За последние пару-тройку месяцев он самолично изнасиловал нескольких девушек в противоестественном виде, лиц которых он даже не помнил. Вымещая на них то ощущение, когда его насиловали в ту ночь в зад.