- Я ни при каких обстоятельствах не перестану тебя любить, – шепнул он, возвращая ей краски дня и уверенность в собственных силах.
Через некоторое время они вспомнили о завтраке. Кофе безбожно остыл, и Вик стал варить новую порцию. Мила же с утра предпочитала воду или сок. Она нашла пакет яблочного нектара, сделала бутерброды и, сходив к холодильнику, где на магнитике крепился карандаш со стикерами, оторвала один листок, чтобы составить список продуктов.
- Отдашь кому-нибудь?
- Обязательно. Сегодня же тебе все и привезут. А насчет одежды, давай отложим до завтра. Я сам тебя свожу в город, хорошо?
- Хорошо, - Мила улыбнулась, представляя себе, на что будет похож поход по магазинам в его компании, и вдруг спросила, раздираемая противоречивыми мыслями: - Ты долго жил в «Ямане»?
- Два года, - ответил Соловьев. – Сначала в Подсолнухе, потом в Бергамоте.
- В каком бергамоте? – она подумала, что ослышалась.
- Все дома в поселке носят имена растений.
- Ах вот как… А в доме с каким названием живет Патрисия?
- Насколько я знаю, они с дочерью обосновалась в Жасмине.
«Они жили в разных домах!» - радостно мелькнуло у нее. Миле очень хотелось спросить про их отношения, но она удержалась, посчитав, что не стоит ворошить. Такие вещи лучше обходить молчанием. Но другой мучавший ее вопрос она-таки задала:
- Пат называет тебя Ашором. Что это значит?
- Это сценический псевдоним.
- Ты выступал на сцене?
- Веселил людей фокусами.
- Ты работал в цирке?!
- Где я только не работал.
- Серьезно что ли? Мне казалось, ты врач…
- У меня очень богатая биография, - Вик улыбнулся, переливая кофе из турки в подготовленную чашку. - В те годы я был артистом оригинального жанра. Мы так и познакомились. Пат позвала меня выступить на ее свадьбе с Павлом.
- Так Адель дочь Павла? – вырвалось у Милы.
- Конечно, - он уселся за стол напротив нее и протянул руку за намазанным тостом. - Это мне? Спасибо! Кстати, надо будет занести девочке подарок. В Инзере я ей куклу купил.
Мила потупилась и пробормотала едва слышно:
- Я, кажется, полная дура…
Вик сделал вид, что не услышал. Он тоже не хотел ничего ворошить. Проглотив свой кофе, он стал собираться. Схватил со стола список покупок и сунул его внутрь какого-то свертка. Потом разыскал пакет с кукольной коробкой и осторожно убрал этот сверток туда.
- Все, мне пора бежать! Не скучай! Где-то через час освободится Вовка и присмотрит за тобой.
- Ты к Патрисии?
- Сначала к Кириллу Мухину, потом сразу к Пат.
- А кто это – Мухин?
- Тот вчерашний парень с ноутбуком. Мы общаемся с ним со времен Антарктиды.
- Но он же совсем еще мальчишка! Сколько ему было пять лет назад?
- Одиннадцать или двенадцать. Его отец работал юристом на фирме Павла Долгова, и это именно он нас спас, буквально вытащил из-подо льда. Кир тогда удрал из отеля и зайцем проник на заброшенную станцию, где хранился древний артефакт. Ну, а потом все так закрутилось, что мы не смогли отправить его обратно к родителям. Хорошо, что его отец не сдался и боролся до последнего, оплатил доставку спасателей и буровую установку.
- Надо же, какая бурная была у вас жизнь, - проговорила Милка.
Кирилл Мухин ей почти не запомнился, но если бы она знала, какой интересной была его поездка в Антарктиду, то присмотрелась к парнишке повнимательнее.
- А можно я с тобой? – попросила она. – Мне будет легче среди людей.
Вик задумался.
- Я не буду мешать! Просто постою в сторонке.
- Собирайся! – постановил он. – А я предупрежу дежурного насчет сопровождения.
Мила вскочила:
- Мне только плащ надеть! – и вдруг осознала сказанное: - К-какого с-сопровождения?
- Это местное правило. Все, у кого красная метка, обязаны передвигаться в сопровождении сотрудника «Ямана». Я здесь тоже гость, Мила. Поэтому одним нам бродить по территории не позволят. Это режимный объект.
- А я думала, здесь просто камеры повсюду.
- Здесь несколько степеней защиты и контроля. Поторопись, - велел ей Вик, обувая ботинки. - Буду ждать тебя в коридоре.
12.5
12.4/2.4
«Яман» представлял собой город в городе и славился причудливой, округлой планировкой. Если смотреть на него сверху, то дороги, исходившие от центрального КПП, были похожи на лепестки распускающегося цветка, шоссе, ведущее из Межгорья, напоминало стебель, а вертолетная площадка – сердцевину. К тому же домики для персонала были окрашены в веселые разноцветные краски, ни одна из которых не повторялась. Из-за этого у каждого строения, помимо номера, имелось еще и неофициальное «растительное» название: Сирень, Дельфиниум, Петрушка. Как ни странно, но обитатели легко ориентировалась на этой «клумбе», гораздо лучше, чем по номерам.
Третий домик розовой расцветки или Фуксия, где остановился Мухин, находился в конце второго луча или на Южной улице. От входа в бункер до его крыльца можно было дойти за десять минут.
Вик и Мила отправились пешком, хотя сопровождающий принялся было настаивать на том, чтобы всюду передвигаться на электрокаре.
- Чем меньше мы станем иметь дело с техникой, тем лучше, - оборвал его Соловьев. – Или у вас правила поменялись?
Охранник был уже в годах, он помнил Виктора, жившего в Межгорье в то время, когда он только пришел на Объект, и потому спорить не стал. Он покорно поплелся за ними, проверяя на ходу рацию. Миле стало его жаль.
- Может, зря мы отказались? – шепнула она. – Человек немолодой, наверное, ему трудно угнаться за нами. Хотя толку от такого охранника? Разве что простая формальность.
Вик хмыкнул:
- Его основная задача – вызвать подмогу, если что-то пойдет не так. Да, это формальность, но он в прекрасной физической форме, поверь мне. Семен Муратович бывший боевой офицер, служил в элитных войсках, имеет награды, и нынешняя работа для него – это что-то вроде синекуры.
Кир увидел их в окно и встретил радостными возгласами, выскочив на низкое крылечко:
- Отлично! Вик, Мила – проходите! Здорово, что вы вдвоем. Я как раз успел разгрести свой небольшой бардак и могу принимать в гостях симпатичных девушек.
- Это моя девушка, - шутливо предупредил его Соловьёв, - так что ты рот не разевай.
Мухин заразительно рассмеялся:
- Проходите, господин ревнивец! И вы тоже, прекрасная дама, - он распахнул дверь пошире. – Располагайтесь, где хотите: на кровати, на стуле или на полу. Везде чисто. А соседа у меня нет, поэтому можно не стесняться, кричать, топать, пить и слушать громкую музыку – жаловаться все равно некому.
- Балабол, - сказал Вик. – Я запомнил тебя очень серьезным ребенком. Тебя, случаем, в Южной Корее не подменили?
- Уверяю, что если и подменили, то задолго до.
Кирилл подмигнул Миле, захлопнул дверь перед носом охранника, который, впрочем, и не рвался внутрь, а остался у крыльца курить, и провел гостей в комнату.
- Так жаль, что я сегодня вечером уезжаю! – произнес он с искренним сожалением. – Сто лет же не виделись.
Он помог Миле снять плащ и повесил на свободный крюк в уголке. Под вешалкой стояла собранная спортивная сумка – хоть сейчас в путь.
- Ничего, еще успеем наговориться, - Вик раздеваться не стал, а застыл на пороге. – Какой предмет сдаешь на экзамене?
- Диплом защищаю. Фигня, короче! Мила, хотите чаю?
- Нет, спасибо, мы только позавтракали, - ответила она.
- Тогда проходите в комнату.
С первой минуты Мухин показался Миле очень позитивным. Несмотря на некоторую дурашливость, семнадцатилетний парень производил впечатление воспитанного и ответственного человека. Глаза у него были умными, но, правда, совсем не по-детски хмельными, бедовыми, что Милу слегка насторожило. Однако она смутно припоминала, что вчера на собрании Кир вел себя весьма сдержанно, а это значило, что он умел себя усмирять, если того требовали обстоятельства.
Вик проследил за Милой, убедившись, что она выглядит спокойной и готовой к общению, и повернулся к Мухину:
- Кира, тут такое дело…
- Вот не люблю я такие начала, - сказал Кир. – Дело на миллион, да?
- Два дела, - поправил Соловьев. – Это – Мила, вы вчера виделись. Ей не рекомендуется оставаться в одиночестве. Охранник, что топчется на улице, не в счет.