Мухин проворно подвинул к ней пакетик с карамельками и сам развернулся к Грачу:
- Володь, а чего там между вами происходило? На диване.
Вопрос, по мнению Грача, прозвучал двусмысленно, и он побагровел:
- Ничего. Ане только не вздумай проболтаться! Или Патрисии.
Ответ, кажется, вышел еще более двусмысленным, и теперь покраснела Милка.
- Да я нем как рыба! Круто вы тут развлекаетесь, однако, даже жаль, что мне вечером уезжать.
- Развлекаемся, ага, - Грач притворно замахнулся: - Ща вот как дам! Чтоб глупостей не нес.
Кир с хохотом отшатнулся:
- Не бейте, дяденька! Я больше не буду!
- А ведь дело-то серьезное, - сказал Грач и посуровел согласно озвученному диагнозу. – Где там Вик прохлаждается?
- Да вон он, уже пришел! – Кир бросил взгляд в окно и побежал открывать Соловьеву дверь.
- Ну и ладушки, - Грач выдохнул чуть свободнее и занялся чаем.
Мила оживилась, уставилась в сторону прихожей, но когда звуки сказали, что Вик уже внутри и раздевается, быстро повернулась к Володе и прошептала:
- Мы ведь сообщим ему о видении? Это же не надо скрывать?
- От Вика я бы точно не стал, - Грач поставил опустевшую чашку на стол, - а вот от остальных...
Соловьев вошел, и Мила вспыхнула, как лампочка. Но в ее глазах, помимо естественной радости и облегчения, Грач прочел еще и стыд. Она, как ребенок, страшилась, что Соловьев, узнав о происшествии, начнет ее совестить. Зная Виктора, Грач полагал последнее невозможным, Вик никогда не читал нотаций, но Москалева, видать, все еще пребывала под впечатлением от поступков своего супруга. «Мерзкий гад, кстати», - подумал он.
Мила вскочила, роняя покрывало, и полетела к нему навстречу. Вик подхватил ее, улыбаясь, и безо всякого стеснения поцеловал. Затем подвинул ногой стул и сел напротив Грача, усаживая Милу себе на колени.
Мухин тенью проскользнул за их спиной и устроился на подоконнике, наполовину загородив дневной свет. Он копался в своем телефоне, стараясь, впрочем, ничего не упустить из происходящего.
- Ну, что у вас тут? - спросил Соловьев.
- Докладываю. Кое-что интересное обозначилось, - ответил Грач. – Мы с Милой можем объединять разум, усиливать друг друга. Я вижу ее глазами и уверен, что после тренировок она точно так же сможет видеть моими. Это новость, которую надо тщательно обдумать прежде, чем трубить о ней направо и налево.
Мила спрятала лицо у Соловьева на плече. Тот обнял ее покрепче:
- Согласен. Новость неожиданная. Простите, что опоздал. Из-за диффузии на Объекте переполох, и меня никак не выпускали.
- Ты же к Патрисии ходил? – подал голос Мухин, не отрываясь от экрана сматрфона.
- Потом я еще заглянул к Семенченко, отдал рукопись Устюжанинова на экспертизу. Когда сработал «Красный Пять», мой пропуск гостя заблокировали.
- Это все из-за меня, - прошелестела Москалева по-прежнему пряча лицо.
- Не слушай, это не из-за нее, - вмешался Грач. – Это вообще что-то непонятное. Кто-то со стороны. Пока это только гипотеза, но мне показалось, что Миле пытаются зачем-то вернуть память. Нет, не вернуть – неправильно выразился, скорее, имплантировать ей память прототипа. Но не исключено, что это побочный эффект квантовой диффузии. Мы мало знаем об этом явлении.
- «Прозерпина» пытается конструировать реальность, - снова влез Мухин. Он даже забыл про телефон. – Пат меня не послушала вчера, а я был прав. С помощью пурбы они компонуют эпизоды, режут ткань и подбираются к нам все ближе и ближе. Смотрите, у нас уже вовсю пасутся их агенты. Помимо открытого визита нейробиолога Загоскина, полно других шпионов. Загоскин оттянет наше внимание на себя, а тем временем на Объект просочатся другие резиденты. Они сопрут артефакт, а нам подсунут муляж.
- Служба безопасности после каждой диффузии проверяет биографии работников «Ямана», - возразил Грач. – Пат давно ввела этот протокол.
- Они могут что-то упустить, - упрямо возразил Мухин, - или в крота превратится начальник Службеза. Как проконтролировать контролера?
- Ты нарыл что-то по поводу фамилий из списка? – спросил у Кира Соловьев. – Или все сгорело во время диффузии?
- Обижаешь! – Кир спрыгнул с подоконника и протянул ему смартфон. – Все скопировано и сохранено в лучшем виде. Я сделал семнадцать тысяч копий.
- Сколько? – поразился Грач.
- Сколько успел, - Кир сверкнул беззаботной улыбкой. – Практика показывает, что в первые часы после диффузий информация меняется рывками и теряет около десяти процентов каждые полчаса. Из семнадцати тысяч копий в настоящий момент сто тридцать восемь, размещенные на серверах в странах, не затронутых приливной волной, сохранились в неизменном виде. Я открыл одну такую папочку, можете ознакомиться.
- Спасибо, - Вик принял телефон. – Впечатлен.
- Если хочешь знать мое мнение, то вы очень вовремя удрали из Уфы. После сегодняшнего каскада очень многое поменялось. Изменения я тоже тебе сохранил. Они, по-моему, не менее важны.
- Ты прав, все перевернулось с ног на голову.
- Кстати, надо переслать ссылку Патрисии на материалы про де Трейси и его темных делишках в Уфе? А то пропустит нечаянно самое важное.
- Полагаю, Пат и так все знает и отслеживает, - сказал Вик.
- Пат не знает. Ей старая инфа тоже поступала нерегулярно. В наших рядах предатель, это теперь ясно как дважды два.
- Она знает, - повторил Вик. - И по всей видимости, давно. Про предателя догадывается, а про де Трейси совершенно точно. Может даже, они знакомы лично.
- Приятель по прежней жизни? Тогда почему она промолчала? – удивился Мухин.
- Боится, что я в таком случае не стану уговаривать Вещего Лиса отпустить ее в Анкаратру с Черным солнцем. Этот француз – серьезная угроза.
- Так, может, и не стоит туда соваться? – осторожно предположил Грач.
- Нет, надо взять муляж! – загорелся Кир. – Подсунуть им его, а когда они заглотят наживку, вызвать спецрейсом настоящую реликвию.
- Да что ты все со своим муляжом! – упрекнул Володя. – Где его взять, да такой, чтоб светился и пел как натуральный? «Джоконду» из Лувра скопировать – и то постараться надо. А тут такая сумасшедшая вещь. За неделю не сделаешь. И за месяц тоже.
- Мы подумаем, Кир, идея хорошая, - Соловьев кинул на Грача укоризненный взгляд. – Обманки и блеф обогащают игру.
- Идея хорошая, да вот реализация ни к черту будет, - буркнул Володя. – С муляжом получим больше проблем, чем пользы.
- Эх, был бы у нас сломанный экземплярчик! – мечтательно воскликнул Мухин. – Его бы запросто подсунули…
- Если бы да кабы!
Вик вздохнул и погрузился в просмотр файлов. Мила, понимая, что мешает ему нормально читать, пересела на пустующий табурет.
- Вик, - негромко произнесла она, поглядывая на Грача, - мы тут с Вовой видели эпизод из моего прошлого.
- Из прошлого прототипа, - поправил Володя.
Вик поднял глаза от экрана.
- Да, из прошлого прототипа, - Мила стиснула руки, зажав между худыми коленками. – Дмитрия действительно подставили. Это сделал де Трейси. Тот человек, фотографию которого ты мне показывал. Я думаю, он тот самый «человек с юга».
- С юга?
- Загоскин меня однажды предупредил. Сказал: «Бойся человека с юга и держись крепче за человека с севера». «Человек с севера» – это ты, ты мне помог. И ты родился в Петербурге, это севернее Москвы, где родилась я. А де Трейси... он меня…
- Спокойнее, Мила! - сказал Грач.
- Я спокойна, правда, - Мила даже постаралась улыбнуться. – Когда я поняла, что происходит… происходило… мне стало немного легче.
- А как вы все это увидели? – заинтересовался Вик. – Да еще оба.
- Я не помню. Кажется, я упала… а потом перенеслась назад. Как в кошмаре.
Вик вопросительно посмотрел на Грача.
Грач махнул рукой:
- Не спрашивай! Я тоже иногда вижу сны из жизни прототипа. И тоже воспринимаю как кошмары. Для меня это обычный просттравматический синдром. Наверное, я буду воевать в Сирии до конца своих дней и погибать там, во сне, раз за разом. Я уже привык.
- Я тебя понял, - медленно произнес Вик и, потянувшись, обнял Милу. – Ты делала сегодня упражнения по Мишиной методичке?