- Как профессор Загоскин?
- Загоскин одиночка, а у них организация. Они ищут сокровища и с помощью ритуалов напитывают их энергией. Юнгдрунг-бон – это черная религия, в которой практикуются жертвоприношения, в том числе и человеческие.
- Но к чему религиозные сложности современным хозяевам жизни? – озадачился Демидов-Ланской. – Неужели они настолько дремучи, что верят, будто пролитая кровь реально наделит их могуществом? Мне казалось, что «Прозерпиной» управляют прагматики и бизнесмены, а не слепые адепты черного толка.
- «Прозерпина» в реальности больше, чем обычная торговая компания, - ответила Пат. – Во главе ее стоят три клана, три старинных семейства: Доберкуры, Д'Орсэ и де Трейси. Они считают, что управлять обществом проще всего через страх и веру и вершат политику руками фанатиков, оставаясь при этом в тени. Раньше было немного не так. Раньше они делали ставку исключительно на науку. Они воспитали меня – но я подвела их, и в этом мире они обратились к эзотерике. Я думаю, что у «Прозерпины» есть Солнечный нож, но нет Зеркала и Чаши. Де Трейси приехал в Уфу к Загоскину, чтобы купить, а когда не вышло, то вырвать клещами информацию о Мадагаскарском храме и Зеркале. Но оказалось, что старика голыми руками не возьмешь…
- Загоскин осложнил французам жизнь? Но что же это за колдунство такое, ведь у профессора на тот момент не было ни одного из приборов.
Пат кивнула:
- Недавние события действительно доказывает, что диффузией можно управлять. Не знаю, что за колдунство, но подозреваю, что оно связано с феноменом «глаз урагана». Сейчас это самое приоритетное направление для нас всех.
- Сабуров пришел к выводу, что именно эмоциональный интеллект запускает процесс диффузии, и его вполне возможно натренировать, - сказал Демидов-Ланской. – Остается пока непонятным сам механизм, но то, что человек вовсе не царь природы, а лишь электромагнитная система, поддающаяся настройкам и усилению мощности сигнала, оспаривать он не берется. Да и я вместе с ним признаю, что сознание существует отдельно от мозга, (*)и для его изучения нужны немного другие инструменты, чем для изучения физической плоти. Наука создателей артефактов исходила из того, что человеческий мозг – это приемопередатчик электромагнитных сигналов, и задействовала его для связи с инфосферой. Согласно древним текстам, которые были начертаны на стенах Хранилища в Антарктиде и успешно переведены командой Семенченко, воображение и эмоциональный интеллект – это две самые динамичные возможности человека,(**) и они их развивали с помощью духовных практик.
Пат прикусила губу, задумчиво постукивая по столешнице ногтем.
- У нас, когда говорят о влиянии человеческого сознания на реальность, речь в основном заходит о внутренних, субъективных, процессах, - произнесла она. – С помощью самовнушения можно излечиться, повысить мышечный тонус и тому подобное. То есть это вопрос саморегуляции. Однако в восточных традициях влияние сознания на внешние, объективные процессы прослеживается куда глубже. Я пока не успела изучить методику Бон, о которой столько хорошего наговорил нам вчера Загоскин-младший, не хватило времени, но, кажется, нам ее подсунули нарочно, чтобы мы прогрессировали активней и успели обучить Милу Москалеву к часу Икс.
- Зачем им Москалева, по-вашему? Это как-то связано с ее мужем? Он входит в «Клуб собирателей»? – спросил Иван.
Пат устало помотала головой:
- Мы неправильно ее называем. Мы называем ее Людмилой Москалевой, а надо называть Людмилой Сперанской. Сперанская – ее девичья фамилия.
- Постойте-ка, мне встречалась фамилия Сперанского в измененных данных…
Демидов-Ланской приник к компьютеру, но Патрисия его остановила:
- Не трудитесь, я скажу. Илья Сперанский, отец Милы, в этой версии вселенной больше не работает в Париже. Он вернулся в Москву и ожидает назначения на Мадагаскар. Министром, кажется, уже подписан приказ о его переводе в Антананариву.
- Да, точно. И опять Мадагаскар... – Иван постарался представить, какие последствия это будет иметь.
- Скорей всего, Сперанский возглавляет «Клуб собирателей» или является одним из его верховных управителей, - задумчиво произнесла Пат. – Это бы многое объяснило.
- Не может быть! – живо откликнулся Демидов-Ланской. - Сперанский не мог превратить Людмилу в «глаз урагана»! Дать согласие на ритуальное убийство – это… это... Она же его дочь!
- Для фанатика в радость знать, что его ребенок избранный.
- Тогда как же они упустили ее?
- Случайность, - Пат пожала плечами. – Каскадные обрушения матрицы трудно поддаются прогнозу. Мила реально сбежала из Москвы, потому что ее страх перед мужем-садистом перевесил все остальные эмоции. Это ее ненависть упекла Дмитрия Москалева в тюрьму, а ее страх перед бандитами-похитителями помешал наймитам довезти ее до цели и передать в руки де Трейси. И думаю, это Мила, сама того не подозревая, вернула профессора Загоскина к жизни, потому что желала услышать правду из его уст. Мила кроит реальность, подстраивая ее под себя. Да, она «глаз урагана», но ее сделали такой намеренно, она искусственное образование, и потому ее функции отличаются от набора функций нашего Грача.
- Ритуалы Бон работают?
- Не знаю, Ваня, но Мила в этом отношении сильнее Грача. И если они будут рядом, то это она подчинит его себе, затянет в свою орбиту, усилив собственные желания, а не наоборот. Мила опасна для нас по двум причинам. Во-первых, она сама по себе огромная проблема, которую мы не контролируем. А во-вторых, они не оставят нас в покое. Эта девушка не меньшая ценность, чем чаша «Грааля». Последний каскад показывает, что «Прозерпина» жаждет любыми способами до нее добраться.
- Только не говорите, что хотите от нее избавиться! - воскликнул Иван.
- Мы не можем, хотя этот выход был бы не самым скверным, - кивнула Пат. – Хороший индеец – это мертвый индеец, а из-за постоянных атак «Прозерпины» Мила становится нестабильной. Ее следует держать под наблюдением и в максимально комфортных условиях. И, конечно, надо бережно прочистить ей мозги, внедрив установку на помощь нам. Мила боится мужа, похитителей и де Трейси, который наверняка приложил руку к ее превращению в «глаз урагана». При этом она искренне любит Соловьева. Этими раздражителями и надо манипулировать по методу кнута и пряника. И конечно, ни в коем случае не допускать ее встречи с отцом. К отцу она наверняка испытывает положительные эмоции, и он может на нее повлиять. Необходимо сделать так, чтобы ее любовь к Соловьеву все перевесила.
- Значит, будет схватка, - со вздохом констатировал Иван. – И за Чашу, и за Москалеву. Поездка на Мадагаскар мне заранее не нравится.
Пат невозмутимо пожала плечами:
- А как вы хотите? Придется рискнуть. Если мы переживем путешествие в Храм Анкаратры, то дальше станет проще. Мы изменим мир, откатим его назад и выбьем «Прозерпину» из игры. Может, и навсегда.
Демидов-Ланской помолчал, взвешивая их шансы на успех. Патрисии нравилось плести сложные интриги, она буквально оживала, когда цель была четко сформулирована и ей предстояло лишь придумать подходящую стратегию и выбрать тактику. Но вот у него все эти «тайны Мадридского двора» буквально вставали поперек горла.
Он спросил:
- Вы обсуждали это с Виктором?
- Пока нет. Я еще не до конца продумала его роль в грядущих событиях. -Пат пытливо вгляделась в глаза своего заместителя: - Я вижу, вас что-то настораживает, Ваня?
- Пресловутый человеческий фактор, - ответил Иван. – Мне показалось, у Соловьева к Миле особое отношение, из-за чего некоторые ваши предложения он может встретить в штыки.
- Соловьев неглуп. Он поймет, что сейчас мы не имеем права действовать по-другому. А потом, когда все изменится в последний раз, его мнение уже не будет иметь значения. Я допускаю сценарий, когда «глаз урагана» сам собой ликвидируется, ведь прорывов из параллельных миров больше не будет. Последний сбой способен утащить носителей иных энергий в параллельное пространство навсегда.
- Москалева и Грач погибнут?
- Не обязательно. Грач точно нет, поскольку мы работаем над воплощением варианта, где он изначально выжил и в Сирии, и в Антарктиде. Этот вариант устраивает нас всех. Всех выживших. Что до Милы… Она нам чужая. В том варианте, где уцелел Грач, она мертва. Если мир откатится до момента, когда ее уже убили, Мила просто перестанет существовать. Войдет в запрещенное состояние.