- Хорошо. Давайте же наконец наберем генерала, - Вик махнул в сторону песчаного берега, в глубине которого уже залегли густые вечерние тени. – Вон там, как мне кажется, вполне подходящее местечко, где нам никто не помешает.
- Извините, но я бы предпочла остаться в доме, - возразила Чебышева, - дом стоит на сваях за линией прибоя. Там точно никто посторонний не появится без нашего ведома.
- Как скажете, - согласился Соловьев.
Уединившись в бунгало, они уже через минуту услышали в трубке голос Вещего Лиса. Начав с позавчерашнего случая на канале Панголан, Вик, как и собирался, спросил о Тимуре:
- Это же ваш человек, Виталий Федорович. Чем он занимался на Кергелене?
- Откуда ж мне знать, чем он занимался в параллельной реальности? Раз он вдруг стал «другом Громова», то без моего о том приказа. Для меня Тимур погиб полтора года назад, - ответил Лис.
- Когда именно?
- Точная дата неизвестна. Его нашли спустя несколько дней – так сказали жене. Это был ноябрь позапрошлого года
Соловьев отвел взгляд, соображая:
- По времени совпадает с последним убийством коллекционера. Ритуал с пурбой подкорректировал реальность?
- Сложно сказать. Патрисия в тот год еще не отслеживала изменений. Она озаботилась этим после того, как пропал Громов. А Тим погиб за год до Громова.
- Значит, это самые первые попытки «Прозерпины» управлять диффузией, и если ваш человек об этом догадался… Как он погиб, Виталий Федорович?
- Авантюра чистой воды, жалею, что на нее согласился, хотя в тот момент она и представлялась оптимальным выходом, - вздохнул Лисица. – Что ж, если вы столь странным образом сами вышли на Перехватчика, то лишняя информация вам не повредит. Вы, Лилия, тоже послушайте...
История была в духе шпионского романа. Началось с того, что один из наших физиков, житель славного Новосибирска, предложил весьма революционную идею в области гравитационно-магнитных резонансов, но не нашел мгновенного понимания у коллег. Докторскую диссертацию ему защитить не позволили и подвергли остракизму, чего, конечно, новосибирский гений простить не смог и затаил обиду. Этим воспользовались иностранные «охотники за мозгами». Парня пригласили поработать сначала в Лион, в лабораторию, финансируемую фондом Ласаль «Миссия дрстойных», потом позвали на Кергелен.
- Я услышал про его тематику слишком поздно, - сказал Лисица, - поезд, что называется, ушел, не доглядели. Содержание исследований в «Ямане» засекречено, и наши спецы не всегда успевают вовремя отреагировать. Но хуже другое: вслед за этим перспективным господином во Францию потянулись и другие, не менее перспективные и занимаю7иеся смежными вопросами. Новосибирец оказался неплохим организатором и стал умело вербовать себе команду среди таких же непонятых и отверженных. Кого-то мы перехватили, кого-то нет, но «Прозерпина», почуяв сопротивление среды, затаилась. А нам уж очень хотелось выяснить, чем именно они там собираются заняться. На Кергелене затевалась возня, а поскольку этот остров находится вблизи Антарктиды, и направление работ, над которыми трудились все эти физики, пересекались с «Яманом» и «Черным солнцем», надо быть совсем уж тупым, чтобы не сложить одно с другим. Возникла потребность внедрить в команду на Кергелене своего человечка. Агент Перехватчик казался самой подходящей кандидатурой: в обычной жизни он кандидат наук, читал курс студентам по компьютерным технологиям в научных исследованиях, работал в Арктике на метеостанции, опубликовал несколько статей в международных журналах, и нам даже не пришлось ничего сочинять.
- То есть он завербовался на Кергелен в качестве научного сотрудника, – проговорил Соловьев.
- «Прозерпина» постоянно нуждалась в «рабочих лошадках», и наш план с технической точки зрения казался выполним. В антарктических программах им требовались не столько светила, сколько выносливые, здоровые, молодые мужчины, способные выполнять черновую работу, ставить эксперименты и при этом не пищать из-за отсутствия комфорта. Ведь что такое Кергелен? (*) Крошечный остров в океане, где дуют штормовые ветра и круглогодично льет ледяной дождь. До ближайшей земли, Антарктиды, две тысячи километров, до Реюньона, откуда возят вахтовиков и провизию, три тысячи, до Мадагаскара – три с половиной. Самолеты туда не летают, так как нет аэродрома, снабжение идет по морю, а это минимум неделя плавания в один конец. Население Кергелена составляют исключительно сотрудники станций слежения и биолабораторий, то всякие биологи, метеорологи и геофизики – человек сто. Раньше к ним четыре раза в год ходил корабль, и этого им хватало, но в последние два года «Прозерпина» прямо-таки зачастила. Рядом с городком Порт-о-Франс был возведен еще один – Сегенвилль. На соседнем с Кергеленом архипелаге Крозе тоже начали строить какую-то базу. Конечно, нам требовался человек, способный прожить на островах длительное время, стать своим среди персонала двух станций и не вызывать подозрений. Внедрить в команду Тимура Борецкого казалось проще, чем искать выход на какого-либо ученого и вербовать его по всем правилам науки.
- Понятно, - сказал Вик. – И что удалось узнать?
- От Перехватчика пришло три донесения, - ответил Лис. – Первые два касались деятельности «Прозерпины», но там ничего сенсационного Тим не сообщал, просто отчеты кто, куда, для чего, перечень оборудования и примерные темы исследований. А вот последний его доклад устроил в нашем ведомстве переполох. Тим написал, что в пещерах Кергелена после землетрясения геофизики случайно наткнулись на некую весьма необычную находку. «Прозерпина» срочно принялась искать по всему миру археологов, собираясь закинуть их на архипелаг. То есть или находка была нетранспортабельная, или они надеялись отрыть там нечто аналогичное. К сожалению, сразу после этого Перехватчик перестал выходить на связь, а потом семье сообщили о его нелепой гибели. Наверное, Тим как-то неосторожно повел себя, подставился… Находку охраняли тщательнее, чем можно было предположить. Перехватчик считался опытным агентом, но от неудач никто не застрахован.
- А есть идеи о том, что они могли найти в пещере?
- С идеями нас сориентировал Третий отдел «Ямана». Вкратце, возникло два предположения: это следы той же самой древней цивилизации, что отметилась в Антарктиде, либо находка касается деятельности «Аненербе» и датируется Второй мировой. Вторая версия, конечно, не исключает первой, ведь всем известна охота, которую устраивали нацисты за «магическими артефактами». Увы, внедрить другого агента на Кергелен сразу не удалось, а после того, как в Индийском и Южном океанах стали регистрировать каскадные изменения, мы больше не решились отправлять туда людей.
- Мне кажется, - проговорил Соловьев, - Мухин в своем видении побывал либо на Кергелене, либо на Крозе. Ледяная вода, скалы, крутой каменный берег и слова лже-Павла об Индийском океане… Альбиносы-телепаты, работающие с артефактами, не там ли, случаем, обосновались?
- Не исключено, - согласился генерал, - и я бы вас просил довести эту мысль до сведения всех ваших товарищей. Вдруг кто-то из них вновь перенесется в похожее место, так пусть хоть попробуют определить, где он. Зафиксировать ориентиры.
- Это можно, Виталий Федорович. А что было в сообщении, которое вы получили от Перехватчика в мае?
Лисица усмехнулся:
- Демидов-Ланской все-таки проговорился. Вообще, конечно, он долго терпел.
- Сейчас не время держать ценную информацию под грифом секретно. Иван, считаю, поступил правильно.
- Я разделяю вашу озабоченность, Альберт… Текст послания выглядел как шифровка. Я ее именно так воспринял. То, что донесение было лично составлено Тимуру, сомнению не подлежит, но сказать, что я был озадачен, это ничего не сказать.