- Давайте живей!
Вик и Кир, радуясь, что удивительным образом не разминулись, пошли к машине.
- Как без звонка догадался, где нас искать? – спросил Вик, усаживаясь спереди.
- «Васька» подсказал.
- А Вовка где?
- Остался с девушками, - ответил Иван, пытаясь развернуться прямо тут, на пустынной дороге. – Мне все равно сейчас не до работы.
- Ничего такого у вас не случилось, надеюсь?
- Случилось у вас, а у нас все просто замечательно! – Демидов-Ланской перебросил Соловьеву на колени телефон: - Читай! Это пришло мне полчаса назад.
Вик смахнул с экрана заставку и сразу оказался в программе полученных смс-сообщений.
«Достопочтимый Иван Иванович! Если вам дорога жизнь Патрисии и есть желание...» - так начиналось послание от Ильи Сперанского.
- Чего там? – Мухин полез вперед, намереваясь заглянуть Соловьеву через плечо.
Вик успел погасить экран прежде, чем любопытный нос всунулся между креслами салона.
- Знают, на что давить, - сказал он Демидову-Ланскому.
- Было предсказуемо.
- Ну так нечестно! – заныл Мухин. – Что там написано? Шантажируют или соблазняют?
- Скорей, соблазняют, - откликнулся Иван. – У нас с Пат была договоренность на этот счет, что, впрочем, не снимает с вас ответственности за упущенный артефакт. Без Зеркала мы не узнаем адрес, куда выводить портал для Громова и будем вынуждены закладывать те данные, что нам любезно предоставит «Прозерпина». А «Прозерпина» - враг, надеюсь, про суть ее любезности вам не надо растолковывать?
- Виноват, - признал Вик. – Не до конца расшифровал эпитафию про притаившееся зло.
- Дело не в эпитафии! Ты упустил инициативу, и мне теперь придется ответить на их требования так или иначе. А у меня еще не все готово. У меня нет того, что они от меня хотят. И тем более нет запасного варианта.
- Значит, поторопись, - сказал Вик. – Пат говорила, что основная работа по созданию стабильного коридора может вестись без точного адреса, но ты же успел закончить предварительные расчеты по Крозе?
- Почти.
- Тебе не хватает каких-то параметров или обычной уверенности?
Демидов-Ланской усмехнулся:
- Процесс осложняется тремя моментами. Желаешь послушать какими?
- Конечно.
- Во-первых, я в основном опираюсь на тексты, которые предоставил Вещий Лис, а они изначально составлены антарктами и нуждаются в двойной расшифровке: лингвистической и математической. Мы и создатели Зеркального лабиринта используем совершенно разные нотации(*), включая системы счисления и измерения. Все приходится переводить из системы в систему по нескольку раз, а это ведет к потере точности. Для таких чувствительных материй, как перенос физически плотных объектов, критичны даже сотые знаки после запятой. Это тебе не пакет информации доставить, а живого человека, и хотелось бы, чтобы этот человек остался после доставки жив. Во-вторых, вычисления ведутся в индивидуальном порядке. Нет единой формулы, куда можно подставить разные данные, все приходится пересчитывать заново и с самого начала. Вычисления сложны, и даже с помощью «Васьки» на них уходит прорва времени, я не всегда успеваю их дублировать по нескольку раз и перепроверять. В-третьих, полученные результаты приходится раскладывать на алтарные символы, составлять из них блоки. Часть символов для «Черного солнца» предстоит набрать на алтаре, а часть на пульте-подвеске. «Васька» позавчера выдал мне аж семнадцать вариантов набора без учета адреса, а ведь сработает только один из них! Адрес мира – это первый символ в достаточно длинном предложении, его пока можно опустить, но вот все остальные блоки обязаны быть готовыми к моменту активации Зеркала.
- Набор символов зависит от количества человек, которые должны пройти по коридору?
- Естественно. Благодаря Лису и архивным розыскам Белоконева у нас имеется специальная таблица соответствий и ее интерпретация для различных объектов. Это повышает наши шансы на успех, но из-за неопределенности с числом пленников и их общей массой я пытаюсь заложить в расчеты еще и потери на гистерезис (**), а это требует точной корреляции с затрачиваемой энергией, от чего, в свою очередь, зависит наборы алтарных символов. Излишек энергии, производимой Имерельской Чашей, грозит расшатать коридор и вылиться в микровзрыв или тотальный сбой программы, как случилось в Антарктиде в 1950 году. А ее недостаток не пропустит к нам «лишних людей», потому что проход захлопнется раньше, и это станет для нас не меньшей трагедией. Как мне понять без предварительного эксперимента, какой набор символов корректен, а какой лучше вообще не активировать?
(Сноски.* Нотация - система условных обозначений. **Гистерезис – ответная, мгновенная или запоздалая реакция некой системы на определённый раздражитель, люфт, необходимый для стабильного функционирования приборов)
- Сложно, - качнул головой Вик. – Слишком много переменных и неопределенностей.
- Вот именно. А тут еще и Адель вмешалась, прямо под руку влезла, когда я уже полагал, что все наконец-то пришло к идеалу.
- Адель?! Каким образом?
- Нарисовала картинку, разумеется, не понимая толком, что именно рисует, поэтому нормальных уточнений, без детского лепета, от нее не дождешься. Я случайно мимо проходил, увидел и похолодел. На альбомном листочке – ряды символов с алтаря и численные пространственные координаты точек входа и выхода на Крозе. Я смотрю и понимаю, что это мои последние выкладки один в один. Но – за малым исключением.
- Адель – лучший промышленный шпион всех времен и народов! – выдал Кир вполголоса.
Иван бросил на него взгляд в зеркало заднего вида:
- Не предмет для шуток, молодой человек! В ее числовом ряду с координатами есть небольшое отличие. Оно касается ряда параметров, которые меняют суть дела кардинально.
- Насколько кардинально? – уточнил Вик.
- Вообще, по координатам не понять, на какой земле расположена точка выхода портала, это программируется отдельно, как уже говорил. Но если я ошибся с переводом нотаций, то ошибка потянет за собой и ошибку в порядке алтарных блоков. Другими словами, мы откроем портал не в ту параллель, куда планируем.
- То есть не все зависит от Зеркала?
- Ты представляешь, сколько дублей у нужного нам параллельного мира? Они практически все идентичны, а перевод нотаций, без всякого преувеличения, очень запутанный. Первый символ, который предоставляет Зеркало, это как… как лист на ветке огромного дерева. Но в формулу алтарных блоков должны быть заложены не только координаты листа, но и корни, ствол, ветка и тонкий прутик, на котором крепится нужный нам лист.
- А разве нельзя пойти обратным путем: от листа к корням?
- Можно, но кое-кто упустил Зеркало. Сперанский пишет мне в смс, что готов предоставить координаты и отдать нам Громова в качестве жеста доброй воли, но можем ли мы ему верить?
- Не можем, - огорченно согласился Соловьев.
- Вот потому мы и решили двигаться по самому сложному пути изначально. Сложный путь для нас самый надежный. Но для того, чтобы проверить, почему Адель нарисовала другой числовой ряд, мне придется все свои расчеты переделывать с нуля. Времени в обрез, а из-за вчерашних событий я выбыл из стоя как минимум на сутки. Думать ни о чем не могу, все их рук валится.
- Адель знает, что ее мать похитили? – поинтересовался Вик после непродолжительного молчания.
- Разумеется. Для нее это тоже было шоком.
Вик несогласно качнул головой:
- Она предвидела этот вариант, но не хотела в него верить. Когда она нарисовала тот рисунок – до нападения на нас или после?
- Скорее, до. Но что это меняет?
- Возможно, многое. Ты после нападения с ней разговаривал?
- Нет. У нее случилась истерика. С ней Мила твоя общалась, утешала. А я выехал за вами, оставив с Милой Грача. Мало ли что. Адель на нее не всегда благотворно влияет.