- Кстати, нам понадобятся хорошие наушники, - сказал Демидов-Ланской. – Они не панацея, но без них мы рискуем остаться без военной поддержки. С учетом того, как бойцы майора Гогадзе вели себя после взрыва газового баллона, они способны впасть в безумие, когда услышат поющий Грааль.
- Это будет настолько страшно? – спросила Мила, которую внезапно охватили сомнения.
- Пусть враг боится! – успокоил ее Кир. – Боевая песня вставляет, должно быть, покруче мухоморов. Любой нормальный воин воодушевится, правда, Виталий Федорович?
Лисица улыбнулся. Он не хотел никого пугать. А Иван вспомнил, как пел «Грааль», когда он слышал его в последний раз перед самым отъездом. Песня смерти, описанная в рунических текстах из библиотеки Строгановых, реально существовала и влияла на душевное состояние всех, кто мог ей внимать. И не важно – воин это или мирный обыватель. Молоденький лейтенант с воплями катался по полу, его напарник разрядил в потолок всю обойму табельного пистолета, а Иван окаменел от ужаса, буквально превратившись в манекен без единой мысли в голове. Даже Патрисию потом еще долго колотило, хотя она находилась за звукоизолированным стеклом и до нее долетали слабые эманации. Только Вещий Лис оставался адекватным. Он-то и прервал эксперимент, увидев все, что хотел...
«Что-то в Вещем Лисе есть, однако, - подумал Иван, - не полубог, конечно, но и не обыватель. Про местонахождение Ключа все верно сказал. Да и Ножом собирался работать сам, наверняка будучи в курсе, как это делается, не только по книгам».
- Если фильтр сработает, боевой режим долго не продлится, - сказал Лис. – Он будет включен только на несколько секунд для нейтрализации представителей «Прозерпины». К тому же в храме я планирую разместить ограниченный контингент. Это будут мои люди, которые хорошо натренированы и психологически устойчивы. Они возьмут де Трейси и его соратников под полный контроль.
- А как же наши женщины? – влез Кир. – Лиля, Пат и Мила? Как мы им незаметно наушники передадим?
- Людмила Ильинична вряд ли услышит Грааль в глубоком трансе. Лиля прошла курс полной адаптации, а вот Патрисия… - Лис снова улыбнулся. – Знаете, товарищи, я в нее верю. Она знает, чего ожидать от Грааля, и продержится десяток секунд, которые понадобятся для наведения порядка. Что до остальных, то выжившие войдут в храм, когда боевой режим уже завершится…
Они еще какое-то время переговаривались, генерал спокойно отвечал и разъяснял, но Демидов-Ланской слушал их в пол-уха. Все его мысли перенеслись к Пат. Он чувствовал неизъяснимую горечь от того, что скоро ее планы по возвращению пропавшего мужа полностью реализуются. Да, ему было горько, однако он был готов продолжать ради того, чтобы ее идеи восторжествовали.
И еще он думал, каково ей сейчас в плену. Не дай бог, если кто-то из этих ублюдков решит причинить ей вред! Даже простое ограничение свободы стоит дорого, и «Прозерпина» должна заплатить за него. И она заплатит! Обычно миролюбивый Иван испытывал удовлетворение от того, что лично позаботится о дальнейшей судьбе мучителей. Очень скоро «Черное солнце» будет петь для врага, и он надеялся, что это будет последнее, что тот услышит в своей никчемной жизни.
Глава 30(10). Возвращение к истокам
Глава 30(10). Возвращение к истокам
30.1/10.1
Мила Москалева
Встреча с отцом в Крепости королей прошла совершенно буднично. Мила не ожидала, что будет насколько равнодушно взирать на своего родителя, который, как оказалось, окончательно стал ей чужим. Они и прежде с ним не были близки, а после смерти мамы, с которой Милка чувствовала ту самую теплоту, что ей всегда не хватало в общении с отцом, между ними так и не появилось доверительности. Так чего ж удивляться, что у нее не осталось для него ничего, кроме настороженной пустоты?
Открытие было бы болезненным, если бы Мила питала в глубине души какие-то иллюзии, но иллюзий тоже не осталось. И не осталось надежд, способных пробудить в ней угрызения совести за собственную чёрствость. Все было взаимно. Поскольку Илья Сперанский видел в дочери всего лишь средство для достижения власти, у Милы больше не получалось на него опереться. Их встреча казалась ей лишней, но она не могла ее избежать, да и попутных поручений в стан врага ей надавали предостаточно.
Когда они с Демидовым-Ланским вышли из машины у стен Крепости и поднялись по дороге к воротам, Илья Сперанский встретил их на полпути:
- Моя дорогая доченька! – воскликнул он столь прочувственно, будто и впрямь искренне питал к ней горячие сантименты. – Я так рад, что ты в добром здравии. Скучал, скучал по тебе. Сколько мы уже не виделись?
Мила позволила себя обнять и даже ответила что-то вежливо-равнодушное, сообразное моменту, но внутри нее не всколыхнулось ничего.
Илья Сперанский если и догадался об этом, то виду не подал:
- Иван Иванович! – он оставался все таким же любезным, когда жал Демидову-Ланскому руку. – Спасибо, что приняли мое предложение. Не соблаговолите ли присесть за столик в кафе? Тут есть одно вполне приличное, для туристов, с нормальным меню. Я закажу нам выпить чего-нибудь прохладительное. Сегодня стоит удивительная для этого времени года жара.
Демидов-Ланской позволил увести себя под навес забегаловки, расположенной прямо у ворот. Мила прошла с ним и молча села на грубую лавку, заняв место подальше от отца, насколько это позволяли обстоятельства.
- Вы просмотрели мои расчеты? – поинтересовался Сперанский, сделав заказ.
Демидов-Ланской достал из кожаной сумки планшет и положил перед собой на стол:
- Конечно. Ваша просьба была, мягко выражаясь, экзотической, но не могу сказать, что невыполнимой. Однако есть нюансы.
- Нюансы всегда есть, - охотно согласился Сперанский, - но за что я люблю физику, так это за альтернативу. История не знает сослагательного наклонения, а физики способны его применить.
- Где вы взяли формулы ввода?
- Самолично выписывал из древних книг. Прикидывал. Составлял. Крутил так и эдак.
Демидов-Ланской выразил недоверие резким движением бровей.
- Сам, все сам, - подтвердил, посмеиваясь, Сперанский. – Не верите? Думаете, я украл их из Лаборатории альтернатив у господина Доберкура?
- Формулы составлены интересно, - сказал физик, никак не комментируя вероятный факт воровства. – Как понимаю, ваш особый интерес вызывает вторая формула, приводящая к переносу в новый «идеальный мир». Первая формула по доставке Громова с Крозе вас волнует мало.
- Да, именно так. За Крозе отвечаете вы – это, собственно, было вашим решением завершить операцию по устранению диффузий. Если нужно собрать всех выживших и все потенциальные «глаза урагана» - пожалуйста! Я в это не лезу, полагаясь на мнение специалистов. В Лаборатории альтернатив, кстати, тоже считают, что всех влияющих на диффузии людей надо вытащить из параллельных недоделанных миров. А вот вторая формула о новом полноценном мире – это совсем другое дело. Что вы можете о ней сказать, Иван Иванович?
- В ней нет ошибок, и она сработает. Но она мне не нравится.
- Чем же, позвольте узнать? Если она рабочая, то какие претензии к составителю?
- Претензии не к составителю формулы, а к ее заказчику. Можно найти ветку реальности, в которой бы не произошла Октябрьская революция и в России сохранялась бы монархия, но великой страны, как указано в комментариях к вашему письму, при этом не получается. По итогам Первой мировой и нескольких менее масштабных войн вроде русско-японской, армяно-азербайджанской или карело-финской на территории, которую в нашем прошлом занимал СССР, в очерченной вами ветке образуется 30 государств. Украинские и Белорусские земли оказываются в составе Германии. Дальний Восток – под японцами, китайцами и американцами. Северные части России отходят Финляндии, а в Азии властвуют англосаксы. Не будет ни покорения космоса, ни социалистических достижений, которые под влиянием Советского Союза сформировали нынешние Европу и Америку, то есть политическая и экономическая карты мира будет выглядеть иначе. Огромные куски суши отойдут геополитическим противникам, а влияние России на международной арене к началу 21 века скатится до минимального. Именно германские и англосаксонские народы создадут в этот период две новых империи на планете, которые будут бороться за власть с переменным успехом. При этом влияние Гитлеровской идеологии упрочится и расползется на оба полушария. Жители Южной Америки, Африки и Ближнего Востока будут считаться неполноценными, а восстания, которые будут вспыхивать в европейских колониях с пугающей регулярностью, жестоко подавляться военным путем. Вы действительно желаете построить именно такой мир, Илья Ильич?