- Среди людей Лиса есть саперы, - сказал Вик, - ситуация не самая приятная, но она, уверен, находится под контролем.
- Пока мы будем плясать под дудочку их главного босса, ничто не может быть под контролем!
- Не горячись, Кир, нет никакого «главного босса», - вздохнул Вик. – И героя-одиночки типа Ван Дамма, способного шутя уложить с десяток, тоже нет. Не надо опускать сложнейшую операцию до уровня дешевого боевика. Занимайся предиктивной аналитикой и в соседние области не лезь.
- Да как вы не понимаете? Лилей займутся в самый последний момент, по остаточному принципу, да еще и запишут в «допустимые потери» - знаю я этих профессионалов, спасающих мир!
- Э, ты нас не обижай, брат! – вмешался Али, переставший притворяться, что разговор его не касается. – Займемся мы твоей Лилей, обязательно займемся. Да и прибор для блокировки радиовзрывателей у нас в арсенале имеется. Не погибнет твоя девушка, клянусь!
Но Кир, что называется, закусил удила:
- Я не останусь за мониторами, если начнется заварушка, и только попробуйте меня остановить! Я готов на все!
- Каждый должен быть на своем месте, - твердо произнес Вик. – Мало ли чего я хочу и к чему чувствую готовность? Только пока мы действуем как единый организм, удача на нашей стороне.
- Именно за мониторами ты не муха, Мухин, а орел, - поддакнул Грач. – И только попробуй поступить как ребенок! Я же тебе первый голову откручу.
- Ты этого не сделаешь! – Кир уставился Грачу в переносицу. – Ты не помешаешь мне ее спасти!
И тут в их укрытие пришел Виталий Федорович Лисица.
Поначалу никто из возбужденных мужчин его не узнал. Из зарослей на расчищенный пятачок упругим шагом вышел какой-то малагасиец в видавших виды шортах, шлепанцах на босу ногу и широкой рубашке с коротким рукавом. Он нагло уселся на подготовленный Салгиреевым стульчик, стащил с головы пропыленную бейсболку и устало поинтересовался на чистейшем русском:
- Мухин, опять скандалишь?
Грач открыл рот, собираясь осадить наглеца. Все-таки учить уму разуму Мухина имели право свои, а посторонним в эти дела вмешиваться не стоило, однако малагасиец так глянул на него, что он закашлялся, подавившись. И словно пелена спала с глаз: знакомый прищур, следы грима на коже рук и лица…
- Виталий.. кхех, Федорович? – просипел Грач.
- Докладывайте, - велел Вещий Лис. – Что случилось с Людмилой Сперанской?
- Вы тоже стали называть ее Сперанской? – глупо спросил Грач.
- Почему тоже?
Пока Володя объяснял, чем они с Адель занимались с утра пораньше, и озвучивал предложения, Лис рассматривал паспорт Милы.
- Альберт, - поднял он глаза на Соловьева, - берите в помощь Андрея Куприна и везите сюда девочку.
Вик кротко вздохнул и встал.
- Загоскины объявились? – обратился Лис к Мухину.
- А что, они куда-то пропадали? – насторожился Грач. – С ними-то чего не так? Из игры же выбыли…
- Загоскины с полуночи не числятся больше пациентами госпиталя, где проходили лечение, - кратко пояснил недовольный Мухин и отвернулся к компьютеру, погружаясь в информационные потоки. – Семь минут назад «Васька» засек изменения в составе работников медицинского центра имени Владимира Энгельгардта в Москве. Михаил Иванович Загоскин, доктор медицинских наук, числится там теперь с прошлого года. Судя по его резюме, в США он никогда не был, в зарубежных институтах не стажировался… Женат, кстати, чего прежде не было. Однако появится ли он на рабочем месте сегодня, мы узнаем только через полтора часа, когда в Москве начнется рабочий день. Из дома по адресу регистрации Миша еще не выходил, на уличных камерах лицо не светил, но даже если с камерами промашка выйдет, мало ли где он отныне обитает, может, и не по паспорту, его пропуск обязательно зафиксируется в системе учета на входе в здание. Как только он проявится, я доложу. Что касается старшего Загоскина, профессора-лингвиста, то по нему никакой свежей информации у «Васьки» пока нет. Ищем.
- Но он хотя бы жив, это известно? – уточнил Лис.
- Свидетельства о смерти на него не выдавалось.
- Тоже эхо? – спросил Вик, который собрался уже ехать в лагерь, но задержался на фоне необычных известий.
- Оно самое, предвестник тотального обрушения и перестройки, - кивнул Лис, - только уже из будущего. Наш мир потихоньку меняется, и происходит это потому, что очень скоро Демидов-Ланской и Патрисия начнут запланированную операцию.
Грач свел к переносице брови:
- Надеюсь, у них получится то, что надо?
- Что именно у них получится, узнаем, когда доживем, а пока продолжаем наблюдать. Ничего из ряда вон не происходит, поэтому придерживаемся общего плана с поправкой на дислокацию Адель Долговой де Гурдон.
- Виталий Федорович, - подал голос Мухин, - я снова по поводу Чебышевой...
- Чебышева прошла специальную подготовку, - оборвал его генерал, – она профессионал и уважает таких же профессионалов, которые не ломают дров в неопределенной ситуации. Хочешь добиться ее расположения, работай по своему профилю и не ропщи!
- Взрывать храм, где находится рабочее «Черное солнце», ради пустой бравады они не станут, - сказал Грач довольно уверенно, – только если они потеряют всякую надежду на реализацию своих хотелок. По сути, это будет их самоубийством, а они же жить хотят. Ради своей сытой и счастливой жизни все это и затеяли.
- Думаешь, это блеф, да? А если они успеют нажать на детонатор раньше, чем мы обезвредим бомбу? – не унимался Кир.
- Мы постараемся вывести Чебышеву из зала до начала эксперимента, - сказал Лис, поднимаясь, - а дальше мои ребята знают, что делать. Не переживай, Кирилл, жертвовать кем-либо совершенно не входит в наши планы, и это означает, что сегодня никто не умрет.
*
Архипелаг Крозе, параллельный мир. День Икс
Юра и Тимур
Накануне Громов совсем не мог уснуть. Усталость копилась и давила на плечи, а голова клонилась к подушке, но стоило закрыть глаза, как сон бежал. Громов несколько раз вскакивал и принимался мерить комнату шагами, пока не загонял себя до бесчувствия. Кровать начинала казаться самым желанным местом на свете, однако благословенное забытье так и не посетило его на ложе до самого утра.
Утро тоже не пришло. Словно в ответ на бурю чувств внутри, разыгралась буря снаружи. Ветер выл, забиваясь в микроскопические щели между панелями домика и оконными рамами, гремел оторвавшимися перилами на дорожках, и за окном царил серый мрак. Лишь тени от несущихся снежных потоков, похожие на струи дождя, мелькали в блеклом свете одиноко раскачивающегося фонаря.
- Господи, когда же всё это закончится? – бормотал Юра, тяжело опираясь на узкий подоконник. – Выбраться бы отсюда поскорей!
Он устал и от этой зимней серости, и от монотонного полярного быта, и от чужого языка, звучащего в столовой «Sejour». Он устал от архипелага Крозе и студеной Антарктики. Не надо курортов и пальм! И ресторанов с кинотеатрами и прочим культурным досугом – просто быть рядом с любимой женщиной и новорожденным сыном, улыбки которого он пока вживую не видел ни разу… Человеку надо очень мало для счастья. Громов ждал «Часа Икс» с нетерпением, как ребенок ждет прихода Деда Мороза.
На завтрак он явился совершенно разбитым.
- Вы сошли с ума! – рассердилась Элен, увидев его осунувшееся лицо. – Вам нужно было отдыхать! Я отпустила вас вчера, не нагружала занятиями, чтобы вы чувствовали себя полным сил и здоровья, а вы!.. Чем вы занимались? Этот снежный буран – признавайтесь, он ваших рук дело?