*2 Теория суперструн – это направление теоретической физики, изучающее динамику взаимодействия не точечных частиц, а одномерных протяжённых объектов, квантовых струн. Она сочетает в себе идеи квантовой механики и теории относительности и основана на гипотезе, что все элементарные частицы и их фундаментальные взаимодействия возникают в результате колебаний ультрамикроскопических квантовых струн на масштабах планковской длины. Теория подтверждает существование параллельных миров, причем других измерений может насчитываться от 10 в 100-й степени до 10 в 500-й степени штук. Математики приводят такие доказательства: если в двухмерном пространстве могут сосуществовать параллельные прямые, а в трёхмерном — параллельные плоскости, то в четырёхмерном совмещаются параллельные трёхмерные пространства. В 1970-х годах, когда теория зародилась, ученые считали, что она станет универсальной для описания всего нашего мира. Однако оказалось, что теория струн идеально работает только в 10-мерном пространстве (а мы живем в четырехмерном). Остальные шесть измерений пространства просто сворачиваются. В 2003 году ученые выяснили, что сворачиваться они могут огромным количеством методов, и в каждом новом способе получается своя вселенная с разными физическими константами
*3Калифорнийский ученый египетского происхождения Ранга-Рам Чарив обсерватории Макса Планка получил фотографии из космоса, на которых запечатлены вспышки, которые, по всей вероятности, являются гипотетическими линиями соприкосновения двух вселенных. Проанализировав данные, исследователь пришел к выводу, что после Большого взрыва пространство представляло собой совокупность «мыльных пузырей», которые постоянно лопались, высвобождая энергию, способствующую бесконечному расширению нашей Вселенной и стимулируя образование множества других миров.В сочетании с современной теории суперструн, утверждающей, что вселенные зарождаются на близком расстоянии друг от друга, а на месте их соприкосновения возникают яркие кольца, точь-в-точь такие, какие обнаружил Чари, это послужило возможным подтверждением теории Мультиверсума. Параллельные вселенные способны как бы проникать, просачиваться друг в друга, что и наблюдали астрофизики)
6.3
6.3.
Явившись в пансионат после полудня, Вик сначала переговорил с персоналом, ненавязчиво выспросив последние новости и заодно собрав ворох сплетен. Убедившись, что ничего критического за ночь не произошло, он отправился на поиски Москалевой. Он искал ее на кухне, в прачечной, в кладовке – во всех привычных местах, но девушки нигде не было. «Только что крутилась тут, - говорили ему всякий раз, - понятия не имеем, куда делась»
Тогда Вик пошел к ее комнате и наконец-то обнаружил ее, хотя обычно Мила никогда не бездельничала в рабочее время и уходила к себе, только выполнив всю порученную работу.
Оказалось, что за минувшую ночь Мила вообще сильно изменилась.
Вик думал, что вчерашняя прогулка прошла для нее под несчастливым знаком и усугубила страхи. Девушка всегда казалась ему чуть пришибленной, она настороженно смотрела на любого, кто пытался хоть слегка сократить ее «дистанцию комфорта», осторожность буквально въелась ей в кожу. Однако сегодня Мила выглядела не подавленной, а до неожиданности праздничной. Она избавилась от рабочего халата и надела строгое, но весьма симпатичное платье темно-синего цвета, которое ей шло.
Увидев на пороге Соловьева, Мила просияла, и лицо ее приобрело совершенство, свойственное полотнам Боттичелли. Вик словно встретил ожившую Венеру, только волосы у нее были темные и не такие длинные, как на картине. Не забранные в пучок, свободно распущенные, они превратили девушку в настоящую красавицу.
- Проходи! – воскликнула она, широко распахивая дверь. И тотчас поправилась, покрываясь легким румянцем: - То есть проходите.
Вик прошел и, остановившись у стеллажей, оглянулся, чтобы еще раз удостовериться, что зрение его не подвело и Венера, вселившаяся в Милу, не пригрезилась.
Венера была по-прежнему здесь. Более того, она, казалось, упрочила позиции, превращая смертную девушку в равное себе по силе воздействия на податливую мужскую психику божество. Миловидное личико дышало нежностью, соблазном и при этом скромностью. В его выражении, как и в позе девушки, не звучало открытого призыва, но все же все его нутро, вспыхнув, неудержимо потянулось к ней.
- Мне нравится ваша идея перейти на «ты», - сказал он, гадая, что на самом деле случилось с ней ночью. О чем она думала и к чему все эти преобразования? Неужели она становится самой собой? Но отчего именно сейчас?
- Но удобно ли? - Мила чуть потупилась, но при этом лукаво изогнувшиеся уголки губ свидетельствовали: девушка, скорей, взволнована, чем смущена.
- Вполне удобно. Многие так поступают, когда узнают друг друга поближе.
- Это пока не про нас, - она жестом пригласила его проходить дальше в комнату. – Мы совсем друг друга не знаем.
- Предлагаю хотя бы попробовать.
Мила в ответ прикусила губу и отвела взгляд.
Вик дошел до окна, у которого стояла небольшая ободранная тумбочка, и замер, не представляя, куда следует переместиться: на табуретку, притулившуюся в узкой нише, образованной грубым стеллажом с бельем и оконной стеной, или на застеленную узкую кровать. Других подходящих мест в комнате не было.
- Садитесь. То есть садись, - интонация прозвучала чуть вопросительно, так как Мила сомневалась, стоит ли сближение того, что могло привнести в ее жизнь. – Я сейчас достану книгу и шкатулку.
Вик уселся на подоконник, наблюдая, как она, опустившись на корточки, роется в тумбочке.
- Раньше я держала их на виду, но вчера решила убрать на всякий случай.
Его взгляд, блуждая по нехитрым деталям интерьера, наткнулся на миниатюрную фигурку динозаврика в смешном красном колпачке, присевшем у настольной лампы.
Глаза Соловьева на секунду расширились. Он догадался, откуда здесь эта детская игрушка: Мила достала ее из яйца-сюрприза. Из его подарка. Вик даже на секунду прикрыл глаза, восстанавливая в памяти магазинную полку и коробку, в которой продавались «киндер-сюрпризы». Совершенно верно, на коробке вилась надпись: «Собери коллекцию забавных динозавров». Мила не любила шоколад и других шоколадных яиц наверняка не покупала. Но игрушку сохранила на память.
Соловьев взглянул на девушку внимательней. Она как раз прикрывала дверцу тумбочки и, заметив, что он смотрит на нее, улыбнулась.
Да, точно так же когда-то расцветала на его глазах Вика Завадская. Вик не мог на нее налюбоваться, полагая, что разгорающийся внутренний свет был свойственен ей сам по себе, но Вика просто влюбилась. Она хорошела от любви к Юре Громову. Вик осознал это слишком поздно, когда ему оставалось только одно – отойти в сторону и не мешать.
А теперь эти признаки характеризуют и Милу. Она влюблена…
Мила встала и протянула ему вещи Загоскина:
- Вот. Надеюсь, это поможет.
Принимая их, Вик намеренно коснулся ее ладоней, скользнув пальцами по тыльной стороне кистей, и девушка зарделась. Сомнений не осталось: это он произвел на нее впечатление. И нет, наряжаясь к его приходу, она не стремилась поймать его в свои сети. Она сама попалась.
- Спасибо, Мила, - поблагодарил он, отмечая, что румянец ее становится ярче и сползает с щек на хрупкую шею. – Вчера ты, наверное, читала книгу допоздна?
- Все прочесть мне не удалось, но зато я узнала, какие именно артефакты ты ищешь.