Однако мне было грустно и горько, потому что не до конца проясненные обстоятельства смущали мой ум. Получилось, будто тайна поманила меня и бросила, тогда как жажда познания продолжала точить меня изнутри. Мне хотелось непременно разыскать полную информацию о Солнечном трио и его назначении. Как знать, если бы я отступился, если бы оставил поиски, то не повернулась бы наша жизнь иначе?
Однако не ведая, какой финал нас ждёт в конце, я настойчиво выбивал командировки в Индию, в Непал, на Тибет. Попутно я посещал монастырские библиотеки, где читал старинные тексты, пока перед глазами не начинали танцевать темные «мушки». Я искал упоминания о кинжале, чаше и зеркале. Я собирал по крупицам сведения о Зеркальном лабиринте древних, хотя не имел на это ни малейшего права.
Сегодня я спрашиваю себя: зачем? Зачем я не угомонился и продолжал в секрете ото всех, а главное от жены, искать ответы, без которых мог бы спокойно жить?
Тот год – самый черный год моей жизни – был с самых первых дней отмечен космической катастрофой. Все только и говорили о падении осколков астероида. Они упали в Южном полушарии, но эхо трагедий, кажется, докатилось до каждой страны. Не обошли они и мою семью.
Быть может, желая избежать худшего, кто-то открыл дверь в неведомое? Всякий раз, когда вспыхивают Белое и Черное солнце и два мира переплетаются, это не проходит бесследно. Кто-то выигрывает, а кто-то теряет. Цена любой победы очень высока - так говорил мне жрец, хотя в тот день я не воспринял и половины из того, что он стремился мне передать.
Я был плохим учеником. Я был недостойным хранителем тайны. Я был слаб и на собственной шкуре познал принцип ответственности за то, что натворил. Бумеранг настиг меня на излете, но от этого удар не стал менее болезненным.
Не знаю, что в точности случилось в Антарктиде четыре года назад, потому не стану фантазировать. Бог им судья! Для меня очевидно лишь одно: если бы Черное солнце не покинуло свою темницу, мы с Катенькой не только бы состарились вместе, но и умерли в один день.
Но что было, то свершилось.
После смерти жены, я обозлился. Я усомнился в чуде Зеркального лабиринта, которое поманило, подарив непрочное ощущение избранности, а потом жестоко обмануло, и я возненавидел его. Я проклял тех, кто все знал – и ничего не исправил. Я проклял тех, кого не смог остановить. И вместе с тем я проклял самого себя. Ведь я тоже все знал и тоже ничего не сделал. Или сделал совсем не то.
Мой финал уже близок, я чувствую это. Каждое утро, открывая глаза, я жду, что за мной придут. Злые духи явятся из своей преисподней, скрывая свои лица, чтобы отнять у меня последнее, что осталось – мою память. Но я не хочу сдаваться им без боя…
Сноска.
Дополнение. Мегалитический объект Гунунг Паданг, расположенный на о.Ява в Индонезии, возможно, самый древний в мире. Название переводится как «Гора света» или «Гора Дневного Солнца». Согласно легенде, храм внутри горы был построен королем Силаванги в течение одной ночи. Комплекс построен с учетом астрологических факторов и состоит из пяти террас и массивных странных колонн вулканической породы. В 2011 году проводились геологические исследования, которые определили возраст верхнего участка примерно в 6500 лет, а самого нижнего в 25 тысяч лет. Мегалитический комплекс содержит несколько культурных слоев и охватывает как минимум четыре эпохи. Обустройство террас Гунунг Паданг аналогично Мачу-Пикчу в Перу. Исследования показали, что древние рабочие использовали сложные строительные навыки. Считается, что этот храм – работа давно утраченной и не известной историкам цивилизации
Глава 7. Мила. 7.1
Глава 7. Похищение
Людмила Москалева
7.1
То, что Соловьев вдруг начал оказывать знаки внимания Миле Москалевой, заметили все. Это не добавило девушке популярности, но, как ни странно, и откровенной враждебности к ней никто из сотрудниц пансионата не выказал. Разве что ей пришлось вытерпеть волну ядовитых шуточек.
- Ты, конечно, не нам чета, штучка московская, - услышала она в свой адрес от Алины, едва впорхнула в холл после прогулки с Соловьевым, - но губу-то не раскатывай! В загс он тебя точно не позовет.
- Вику и одной жены за глаза хватило, - поддержала Алину Лариса, встречающая Милу у служебного гардероба. – Если у тебя к нему чувства, то настраивайся максимум на неофициальный роман. На месяц-другой. Большего не обломится.
Мила слегка обалдела от советов и замерла, не зная, что ответить.
- Да, ладно вам, девки, - встряла Галочка, спускавшаяся по лестнице и заставшая мизансцену во всей красе, - завидуйте молча.
- Да было бы чему завидовать! – тотчас вспыхнула Алина. – Еще не известно, дойдет ли у них до финала или просто за ручки подержатся и разбегутся. Милка же горазда царицу из себя строить. Будет динамить мужика, так он быстро слиняет.
- Соловей – мужик серьезный, - сказала Галя, - ему простой перепих не нужен. Ему нужно еще и чтоб поговорить было о чем, и тыл надежный, а не так – сегодня с этой, завтра с той. Не бабник он, неужели не видите? Да и Милка не шалава.
- Так, хватит меня обсуждать! – неожиданно для самой себя гаркнула Мила, заливаясь краской. Окрик вышел знатный, а Лариса, стоявшая близко, аж присела. – И его хватит, надоели! Это наше с ним личное дело, и не лезьте к нам, понятно?
- Ух, уже и голосок прорезался! – фыркнула Алина. – Во как тебя проняло! Всю скромность языком слизнуло.
- Ты на нас не ори, - сказала Лариса, - мы ж дело говорим, чтоб ты слезы потом не лила.
Галя спустилась наконец со ступенек и, полуобняв дрожащую от негодования подругу, увела ее в коридор, в конце которого находилась Милкина каморка.
- Береги нервы, не обращай на этих дур внимания, - шепнула она. – Они только трепаться горазды, а так безобидные. Да и Соловей – не тот приз, в борьбе за который они готовы со свету сжить.
- Думаешь? – спросила Мила.
- Да точняк тебе говорю! Они прекрасно понимают, что Соловей в их сторону и не взглянет никогда. А вот ты – другое дело, свояк свояка издали замечает.
Миле было приятно, что товарка считала ее подходящей для Соловьева парой, но сама не разделяла этого мнения. Про свою внешность она все прекрасно понимала, не было в ней ничего, способного мгновенно околдовывать. Рост – средний, телосложение худосочное (а ведь мужчины не собаки, на кости не бросаются). Лицо – тоже ничего особенного. Мила привыкла брать ухоженностью, правильным неброским макияжем, хорошей одеждой по фигуре, скрывающей недостатки, и стильной прической. Все этого – и одежды, и макияжа – она была сейчас лишена, парикмахерскую не посещала три месяца и отросшие волосы закалывала в безобразный пучок. Совсем недавно это ее устраивало, ей нужно было не выделяться, но в данной ситуации затрапезный вид и отсутствие приличного гардероба играли против нее. Что же до несомненных достоинств… Чтобы эти достоинства продемонстрировать, нужно свободное время и обоюдное желание общаться в самых различных обстоятельствах. А Вик вряд ли захочет продолжать знакомство, когда нападет на след пропавших артефактов.
Сегодня Мила задала ему прямой вопрос про жену, надеясь услышать в ответ, что никакой жены не было, что все это выдумка, придуманный образ, но Вик ничего не отрицал! Более того, сказал, что нельзя заставлять любить насильно. Он, дескать, отошел в сторону, чтобы не мешать – и получил свою награду, дождался новой встречи и новой любви.
Миле было горько, и чтобы скрыть свою боль, она начала рассказывать о муже. Пусть уж Вик думает, что она грустит о прошлом, чем о невозможном будущем. Слава богу, хватило ума не выкладывать совсем уж омерзительных подробностей. Мила была уверена, что Вик, узнав о вещах, что она позволяла творить над собой, будет ее презирать. Или жалеть – и не известно, что хуже.
Надо было выкинуть Соловьева из головы, не думать о нем, оставить между ними сугубо деловые отношения, но Мила, кажется, уже не могла. Соловьев был как огонь – манил и обжигал, пугал своей мощью и согревал. Ей было хорошо с ним и в то же время плохо, потому что она подозревала, что ничего у них не выйдет. Правы девчонки: Соловей разобьет ей сердце, потому что с его харизмой найти подходящую и при этом красивую подругу, не отягощенную браком с упрямым садистом, не проблема.