Распрощавшись с Галей на пороге, Мила начала снимать плащ – и застыла, вспомнив, что так и не купила телефон и симку. А не купила она их потому, что забыла паспорт. Он оставался все это время у директрисы.
Телефон был для нее сейчас самой насущной вещью. Мила взглянула на часы: пять минут восьмого. Безруцкая уходит в семь, и если повезет, если она не закончила рабочий день раньше положенного, то Мила еще успеет добежать до салона. Салон связи в супермаркете закрывался в 21.00.
Девушка подхватила сумочку и пулей вылетела из спальни. Даже дверь не заперла. Она никак не могла сообразить, стояла ли на площадке машина директрисы.
Вылетев в холл, Мила увидела, как за Безруцкой закрылась входная дверь. Она узнала ее модное оливковое пальто и сумку от Гуччи (наверняка фальшивую) и припустила следом.
- Дарья Ивановна! Дарья Ивановна! Подождите!
Безруцкая направлялась к парковке, но оглянулась, с неудовольствием поджидая Москалеву:
- Что случилось?
- Пожалуйста!... Мой паспорт… он у вас, а мне он нужен…
Мила дышала тяжело и запиналась. Безруцкая смотрела на нее с кислой миной.
- Зачем вам паспорт?
- Хочу купить телефон. Без паспорта не продадут. Нужно получить местный номер и позвонить… Это срочно!
- Почему бы не попросить у кого-то из девушек? Паспорт в кабинете, а я уже уезжаю.
- Пожалуйста! Мне нужен собственный телефон. И вообще, - Мила пошла в атаку, - я не должна была оставлять вам паспорт надолго. Его не отдают никому, а я сглупила.
- Не хотите же вы сказать, что не доверяете мне? Или, может, я воспользовалась вашей беспомощностью и уже взяла на вас кредит в банке? - гневно заговорила Безруцкая.
- Нет-нет! Я вас не виню! – перебила Мила. - Но я имею право забрать свой документ по первому требованию.
- Отдам завтра.
Директриса отвернулась, но Милка схватила ее за руку:
- Завтра у меня полноценный рабочий день, ведь отгул я брала лишь на сутки. Я успею сходить в салон до закрытия! – у нее на глаза навернулись слезы. - Дарья Ивановна!
- Ну, хорошо, не ной, - смилостивилась та. – Так и быть, поднимусь в кабинет. Цени мою доброту!
Мила получила свой паспорт обратно. Довольная, она поспешила в город. До закрытия салона оставалось еще больше часа, но девушка почти бежала, торопясь сделать покупку.
- Ноги не поломай, сумасшедшая! – крикнул ей в спину сторож Михалыч, неодобрительно качая головой. – Эх, лалай-балалай...
Мила лишь крепче прижала к груди сумочку. Вик просил ее не гулять по городу в одиночестве, и она дала слово, однако ей почему-то казалось, что если бежать, то выйдет быстрей, и обещание как бы не будет нарушено. Супермаркет совсем близко, никто не узнает и никто не догонит.
На улицах Уфы сгустился вечер и сильно похолодало. Пошел дождь со снегом, и снега было больше, чем дождя. Веселые ручейки, так мило журчавшие под яркими солнечными лучами, замерзли и превратились в опасные аттракционы. Мила радовалась, что на ногах не ее модные сапожки на шпильке, а войлочные угги времен бабушкиной молодости. Хоть в этом ей хватило ума не выпендриваться перед Виком.
Добравшись до поворота на парковку, Мила заскользила, срезая острый угол, и тут по глазам ей ударили фары приближающейся машины. Раздался визг тормозов.
Мила вскрикнула, отпрянула и, не удержав равновесия, постыдно хлопнулась на пятую точку. Машина встала напротив – темная, страшная, ее заляпанные грязью бока выглядели безобразно. Дверца со стороны водителя порывисто распахнулась.
Мила подумала, что водитель желает ее обругать. Или наоборот помочь подняться. Однако вторая дверца, пассажирская, тоже открылась.
- Говорю же – она! Вот свезло так свезло! – хохотал пассажир, выскакивая наружу.
В машине ехали двое. Мужчины были незнакомые, плечистые, сравнительно молодые. Они бросились к Миле, сидящей на застывшей ребристой грязи, припорошенной робким снежком, и подхватили под мышки.
- Ребята, я… В чем дело?
- Заткнись, с-сука! – зло бросил тот, что ехал пассажиром. – Быстро лезь в машину. Быстро, я сказал!
Мила стала вырываться, однако силы были не равны, ее сноровисто запихнули в салон. Разговорчивый пассажир уселся рядом и навалился, жарко дыша в лицо пивным духом:
- Будешь орать – прибью! – пообещал он.
Милка громко возмутилась и постаралась отпихнуть его – и тотчас получила оплеуху, от которой зазвенело в голове.
- Я дважды не повторяю!
Она почти не слышала его, оглохнув на левое ухо, принявшее на себя удар, но волей-неволей притихла. Она знала, что сердитых мужчин лучше не злить – чревато. И особенно мужчин выпивших. Дима отлично ее обучил.
Машина снялась с места. В темноте никто не заметил возни на дороге, да и не было там в этот час ни пешеходов, ни других автомобилей – некому было замечать. Мила понимала, что ни одна душа не придет ей на помощь, и закусила до боли губу, чтобы не плакать.
7.2
7.2
Милке было страшно, но когда гул в ушах немного схлынул и она смогла хоть немного соображать, то рассудила так: раз везут куда-то, значит, прямо сейчас убивать не станут. У нее есть время и робкая надежда, что похищение не станет фатальным. Это помогло ей восстановить хоть малую толику уверенности.
Ей не на кого было надеяться, в ее случае спасение утопающего должно было совершаться исключительно самим утопающим, но для начала предстояло выяснить, кто ее похитил.
Водитель, крутя баранку на многочисленных поворотах, умудрился кому-то позвонить на ходу и отчитаться о проделанном злодействе. Из его отрывочных реплик Милка поняла только, что похищение не было личной инициативой двух придурков, они караулили ее давно и сейчас везли на какую-то водонапорную башню. Собственно, вариантов было два: это затеял помощник мужа Андрей Серегин, а может, и сам Дима каким-то образом смог дотянуться до нее из тюрьмы, или ее поймали люди, охотящиеся за артефактами Загоскина.
«А Вик меня предупреждал!» - тихонько всхлипнула Мила и тотчас прикусила палец, испуганно косясь на соседа. Тот, заметив взгляд, зловеще ухмыльнулся.
- Веди себя хорошо, - посоветовал он, - и я буду добрым.
- Что вам надо? – спросила она, стараясь произносить слова тихо, без вызова и истерик. Вышло жалобно. – Вы куда меня везете? Это Дмитрий вам велел?
- Молчи! – рявкнул водитель, отшвыривая телефон на соседнее сидение. – Никаких имен!
Предупреждал он подельника, но Милка тоже вздрогнула. «Значит, все же Дима, я угадала», - обреченно подумала она. В глазах снова предательски защипало.
Второй похититель, что по-прежнему цепко держал ее за предплечье, прошипел:
- Реветь, сука, не смей! А то утешать начну, - и недвусмысленно положил вторую руку ей на коленку, забравшись под плащ и подол не слишком длинного платья. – Женское нытье меня бесит.
Мила отпрянула, но противная рука лишь сильнее сжала ногу, и девушка оцепенела.
- Ты сумку у нее проверил? – бросил водила подельнику. – Телефон отбери!
Верзила локтем вдавил девушку в угол, чтоб не смела рыпаться, и потянул за сумочку, которую Мила прижимала к себе на автомате. Мила вяло посопротивлялась, рискуя словить вторую оплеуху, но он справился и, вжикнув молнией, вытряхнул содержимое ей на колени. Часть вещей, в том числе и паспорт, свалились на пол.
- Телефона при ней нет, - сообщил похититель, пошарив среди платков, кошелька, зеркальца и сложенных целлофановых пакетов, и уточнил: - В сумке нет, а в карманах щас проверю.
Он смахнул содержимое сумки под ноги и принялся ощупывать Милку, но делал это совсем не так, как следовало, если желаешь просто обыскать. Он хватал ее за грудь и лез под одежду. Мила отбивалась, и слезы уже обильно катились у нее из глаз, однако насильник лишь довольно хрюкал, и глазки его масляно поблескивали.