- Это не так, - скрипуче возразил Иван Петрович. Он по-прежнему слушал рассуждения сына с недовольной миной, не принимая в них участия, но тут не смог промолчать. – Германские нацисты тоже раскусили, в чем главная ценность религии Бон. И куда это их привело? И чуть не привело нас всех вместе с ними!
- Ну, папа, ты не сравнивай нас с нацистами! – непритворно оскорбился Михаил. – В отличие от Гитлера, мы не собираемся делить мир на чистых и нечистых. Мы поможем всем без разбора.
- Да, вы начнете с благородных идей, как и все остальные. Никто не заявляет прямо, что собирает отправить несогласных прямиком в ад. Но куда вас заведет непомерная гордыня потом, после первого успеха? Надо ж такое придумать: «Как стать равным богам», «Люди – новая нефть»! Добром это не кончится. Упомянутые тобой «Девять неизвестных» подобного не простят!
- Ты всегда был слишком осторожным, - парировал Михаил. – Но нельзя игнорировать отличный способ вернуть миру былую устойчивость только потому, что над нами довлеют устаревшие запреты. Наука должна двигаться вперед, папа! Ты же видишь, что происходит. И если эти Девять неизвестных действительно существуют, я найду что им сказать, уж поверь мне! Я объясню им, что правы мы, а не приверженцы замшелых сводов. Пусть лучше ведут охоту на тех, кто открывает порталы и комкает реальность, а тех, кто противостоит безумству, поддерживают!
Старик тяжко вздохнул:
- Как же ты наивен, сынок…
- А что полезного для себя нашли нацисты в религии Бон? – спросила Мила, невольно поежившись.
- Да все то же самое, что уже прозвучало, - ответил Иван Петрович. – Вся их идеология была пропитана преклонением перед могуществом древней расы, и, к сожалению, это не было совсем уж пустой фантазией. В их руках был ключ, карта и зеркало, и только чудом их удалось остановить в самый последний момент, не допустив в вожделенную сокровищницу Зеркального лабиринта.
- Вы говорите о храме на Мадагаскаре?
- Деточка, подобные храмы находятся по всему земному шару, не только на Мадагаскаре и Яве. Нацисты рвались к тайным знаниям повсюду: и в горах Анкаратры, и в Катманду, и в Новой Швабии. К счастью, у них нигде не получилось.
- Тайну защитили Хранители? – спросила Мила. – Девять неизвестных?
Загоскин-старший кивнул и начал рассказ...
10.4
10.4
Вик полагал, что услышит наконец-то подробности об отце профессора, Петре Загоскине, воевавшем с немцами на Мадагаскаре, и загадочных Девяти неизвестных, но старик начал с другого конца.
- За два месяца до падения Берлина, - заговорил он, - когда фашистская Германия уже агонизировала, в столицу Непала Катманду прибыла экспедиция, в которую входили учёные из организации «Аненербе», а руководил ими оберштурмбаннфюрер СС Рольф Хёне.(*доп.ссылки см. В конце отрывка) С февраля по апрель 1945-го они вели раскопки под древней буддийской ступой Сваямбхунатх, (*2) но потом все бросили и направились куда-то в глубь страны, не поставив в известность власти об изменении цели и маршрута. Экспедицию больше никто не видел, люди бесследно исчезли. Все, кроме одного – картографа Петера Ауфшнайтера. (*3)
- И что же рассказал уцелевший? – насмешливо спросил Михаил. – Или, как обычно случается, ему отшибло память, и он сошел с ума?
- Это не сказки, Буди, - строго ответил Загоскин. – Петер Ауфшнайтер реальное историческое лицо, и с ума он не сходил.
- Но согласись, все это звучит слишком наигранно. Союзные войска бомбят Берлин, а археологи спокойно едут на раскопки в другую страну? Так не бывает, папа.
- Но так было. Конечно, это вызывает недоумение у людей, плохо знакомых со специфической деятельностью «Аненербе». Археология была для Гиммлера лишь предлогом. До последнего дня войны нацисты, помешанные на мистике, не оставляли попыток получить оккультную поддержку, которая все изменит. В данном случае они искали последний из уцелевших пещерных храмов Обеих Солнц. Известно, что исчезнувшая допотопная цивилизация строила эти храмы всюду, на всех континентах, как и пирамиды. Да и не храмами они были вовсе. В каждом из них имелся Зал Тысячи Дверей, где располагались так называемый «алтарь» для Черного солнца и ниша для Белого. Немцы были уверены, что с помощью этих устройств можно перемещаться во времени и пространстве, менять прошлое и конструировать будущее. Ученым из «Аненербе» Гиммлер дал задание активировать Зеркальный лабиринт Дарпана Гуна и связаться с ним в прошлом в определенный день и час. В записке, которую оператор должен был зачитать Гиммлеру, содержались сведения, которые могли быть известны только ему, а также предупреждение, что Германия не должна нападать на СССР, чтобы не проиграть мировую войну. Гиммлер должен был получить это послание в тот самый миг, когда впервые взял в руки статуэтку с Белым солнцем.
- Откуда у нацистов появилось Белое Солнце? - спросил Вик.
- Его привез в Берлин штурмбаннфюрер СС Эрнст Шефер (*4) в 1939 году, и с тех пор оно было заперто в подвале замка Вевельсбург. Белое солнце - это каменный диск с черным сапфиром в сердцевине. Этот диск был вмурован сзади в спинку трона железной статуэтки древнего божества, которую ламы подарили Шеферу, снискавшему их особое расположение. К статуэтке, получившей в описи название «Железный человек», (*5) прилагался еще и свиток с картой, где были зашифрованы все известные на тот момент пещерные храмы.
- Где же они находились?
- Везде, - ответил Загоскин-старший. - Даже в Антарктиде. Тибетцы утверждали, что на ледяном континенте сохранились в неизменном виде алтарь и Поющая Чаша - Черное солнце. Для нацистов это было наилучшим вариантом, ведь Белое солнце, устанавливающее связь с параллельными мирами, у них уже было, а вот Черного, позволяющего путешествовать по этим мирам вживую, не хватало. Однако Антарктида была в те годы слишком сложна в плане доступа, поэтому немцы параллельно рыскали по всем указанным точкам Европы и Америки, посещали Гренландию, Исландию, Крым и Кавказ, Дальний Восток, Африку и Мадагаскар. (*6) Везде их поиски оборачивались неудачами. Алтари в храмах были разрушены, либо вход в Зал завален неподъемными блоками. Непал был для них последней отчаянной попыткой. В отсутствие Чаши планы пришлось ограничить простой запиской, переданной по зеркальному телеграфу. Я не исключаю, что нацистам перед гибелью удалось добиться какого-то эффекта, и где-то в параллельной реальности существует мир, где фашизм победил, но к счастью, это не наш мир. В нашем мире единственный уцелевший член непальской экспедиции Петер Ауфшнайтер был так напуган тем, что случилось с его коллегами, что обходил молчанием эту вылазку почти тридцать лет и даже потом, на смертном одре твердил, что о судьбе сгинувших товарищей не имеет ни малейшего представления.
- Как ему удалось выжить? - поинтересовался Вик.
- Он попросту не полез вслед за остальными в храмовую пещеру. Петер остался дежурить у входа, охраняя вещи и ценное оборудование, а когда вышло время и стало ясно, что люди не вернутся, не рискнул искать их в одиночку. Ауфшнайтер отправился за помощью, шел до населенных мест несколько дней, но организованные властями поиски ничего не дали. Двадцать три человека как в воду канули.
- Вошли в храм и не вышли?
- Мало попасть в храмовый зал и суметь активировать Белое солнце, надо еще и быть готовыми к тому, что технология древних окажется опасной в руках дилетантов. Мой ожог, - Загоскин дотронулся рукой до шеи, - служит тому доказательством. Если у нацистов не было пурбы, им, возможно, не повезло в самый ответственный момент.