Карл знает, что он идет за ним. Мальчик чуть замедляется, плечи напрягаются, однако он не оборачивается. Похоже, Карлу больше нравится делать вид, что Дэрила здесь нет. Что же, он и не собирается быть настойчивым. Задача Дэрила — всего лишь прикрывать.
Они бессмысленно бредут вдоль забора. Часть детей-ходячих, что до этого паслись у ворот, следуют за Дэрилом, и теперь за ними тянется небольшой кортеж. Ребятки оказываются шустрыми. Даже с учетом того, что Дэрил спешит, они мало того, что не отстают, но и кидаются на забор, посылают злые взгляды.
Грязь уже сменилась пружинящим ковром из упавших веток и высокой травы. Сверху нависают лысые кроны деревьев, подбирающихся к самому забору. К счастью, листва сейчас не мешает обзору, Дэрил может хорошенько просмотреть все и определить, что ни один ходячий не собирается выскочить из-за ствола или кустов. А пахнет хорошо. Перегноем, весной и дождем. Воздух полностью очищается от вони ходячих.
Карл резко останавливается и начинает топтаться на месте. Он ковыряет носком ботинка травяной ковер, прыгает, проверяя. Что-то пробурчав себе под нос, он резко оборачивается. Капельки дождя спадают с полей шляпы.
— Иди сюда.
Дэрил кривится от приказного тона, но подходит, пускай и не особо торопится. Под ботинками что-то упругое. И Дэрил уже сам заинтересованно ковыряет ногой землю. Взгляду открывается уже проржавевший алюминиевый лист.
— Крыша, — поняв, что Дэрил это заметил, поясняет Карл. Он тычет пальцем в сторону дома. — Как я и подумал, ее недавно меняли. К счастью, ее не вывезли.
Конечно же, людям проще перекинуть через забор, чем вывозить куда-то. Ведь если в лесу, то не мешает.
— Используем их, чтобы сделать стену, — продолжает Карл. — Никому тогда не придется рисковать.
Дэрил удивленно заглядывает в лицо смущенного мальчика. Вот что значит незашоренный взгляд. Карл нашел выход там, где Дэрил даже не думал его искать. Пора уже называть себя идиотом. И ведь поперся бы, стал бы мишенью и сдох бы так бессмысленно.
Карл неловко перетаптывается на месте и знакомым движением потирает шею — точная копия Рика. Граймс точно так же ведет себя, когда не знает, как подобрать слова. Дэрил терпеливо ждет и ведь не разочаровывается.
— Я хотел извиниться… — едва слышно произносит он. Шелест дождя практически заглушает и так тихий голос. Дэрилу приходится читать по губам. — Я не должен был говорить, что уходил с тобой на охоту.
Дэрил коротко кивает, и Карл заметно расслабляется. Он вновь пинает лист железа.
— Отнесем?
Листы оказываются довольно большими. Края прямо в руках рассыпаются, ржавчина пачкает кожу, но большая часть железа все же пока еще целая и в состоянии выдержать давление. Дело спорилось. Мэрл с неожиданной неохотой принял затею, помялся, порычал, но все же дал добро. Для того чтобы короткие пластины закрыли всю площадь, пришлось подогнать машину чуть ли не в плотную. Открытые двери плюс железо создали узкий, но прямой коридор, ведущий прямо внутрь фуры. Долбящий по стенам Маркус должен будет приманить звуками мертвецов. Карл устроился сверху с оружием — единственное место, которое можно считать безопасным — и представлял собой единственную линию обороны. Остается только открыть ворота.
— Я тебя страхую, — одобряюще улыбается Мэрл, он отводит железо в сторону, тем самым делая небольшой проход.
Дэрил внутренне подбирается и просачивается в образовавшуюся щель. Пуговицы цепляются за край, он практически застревает. В следующий раз, когда он пройдет здесь, каждая секунда будет на счету.
У него не получается бояться. Организм, работающий на одном энтузиазме, подключает неизвестно откуда взявшиеся ресурсы. Дэрил проверяет ножны, гладит подушечками рукоять. Это его единственное оружие сейчас.
Ветер усиливается, дождь хлещет в лицо. Дэрил делает первый шаг. Та самая девчонка, которую он заметил ранее, вновь бросается на ворота, тянет руки между близко расположенными прутьями. Рот раскрывается в беззвучных хрипах.
Железные резные ворота трясутся под натиском мертвецов, створки то и дело пытаются разойтись, но железный засов, хоть и дрожит, пока держит. Уже половина железного стержня успела выйти, и Дэрилу предстоит не такая сложная задача. Он выхватывает нож, подкидывает его на ладони и прикидывает, как сделать так, чтобы быстрые ходячие не цапнули его. Детские ручонки высовываются по самые плечи, маленькие ядовитые пальчики хватают воздух. Дэрил одергивает рукав джинсовой куртки, вытаскивает тряпку из кармана и обматывает ее вокруг голого участка руки. Теперь будет действительно опасно.
— Не ссы, Дарлина.
Дэрил делает маленький шаг вперед, и время словно бы замедляется. Крупные капли замирают, поднятая в воздух потертая обертка от фантика застывает в воздухе, и только руки продолжают свой медленный танец смерти.
Дэрил тянется вперед. В руке зажат нож, который должен дать дополнительных пару сантиметров. Еще немного вперед, пальцы манят к себе одного из детей. Тупая боль и легкий щелчок…
***
Рик замирает, так и не донеся до губ чашку с травяным чаем. Сердце екает, в душе что-то надрывается, принося с собой боль и грусть. Рука инстинктивно тянется, чтобы сжать болящее место, комкает свитер на груди. Перед глазами темнеет.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Гленн. Парнишка подается немного вперед и заглядывает в глаза. Он словно тоже чувствует наступающую темноту.
— Не знаю… — осторожно произносит Рик. Он сильнее сжимает свитер на груди. И тут же что-то с оглушительным звоном лопается. Рик резко поднимается, отодвинутый стул с громким грохотом заваливается назад. — Где Карл?
***
Неожиданно все затихает. Старое поместье вздыхает с облегчением, наконец-то получив свободу и долгожданную тишину. Оно уже прошло свой путь, оно устало. Замененная крыша вновь начала течь, болящий бок левого крыла намекает на причину будущей смерти — расшатавшийся камень в старой кладке. Возможно, будь здесь люди — веселая семья с детьми — оно бы вновь воспылало любовью к жизни, но не это подобие людей, всего лишь куклы, которые хрипят, но не умирают. Поместье облегченно выдыхает и успокаивается.
Капельки холодного дождя слизывают остатки скверны. Кровь впитывается в землю, куски плоти прячутся в земле, чтобы со временем дать новую жизнь. И только одно темное пятно на асфальте привлекает внимание.
Заинтересовавшийся ворон спрыгивает с ветки, и быстро пикируют к мясному мешку. Он аккуратно подходит ближе, готовый в любой момент среагировать, но существо не шевелится — уже мертво. Темные волосы разметались по асфальту, одежда пропиталась влагой, а бледная щека так и манит перспективой сытного обеда. Ворон довольно каркает, подзывая своих друзей, и подбирается ближе. Их ждет хорошая еда….
Кап. Кап. Крупные багровые капли срываются с подбородка и разбиваются о плотную кожу куртки. Кап. Кап. Уродливая рана так и приковывает взгляд. Вырванный кусок плоти из щеки открывает испачканные в крови зубы. Язык, словно подыхающая гусеница, дергается в черноте влажной пещеры. Никакой попытки прикрыть ее, только пара таблеток, чтобы унять боль.
— Не пялься так, — едва ворочая распухшим языком, выплевывает мужчина.
Дэрил вздрагивает и отводит взгляд, хотя так и тянет повернуться. Мерзкое притягивает так же, как и прекрасное. По пути взгляд зацепляет и собственный распухший, словно огромная сарделька, фиолетовый палец. Темное, практически черное кольцо вокруг фаланги показывает место повреждения. Ткань и правда спасла. И пускай палец чертовски болит, Дэрилу не на что жаловаться, он хотя бы не ходячий труп.
Крышка бережно лелеемого в трясущихся руках пузырька с легким хлопком открывается. На испачканную в крови ладонь выкатываются сразу же четыре таблетки. Сильное обезболивающее, да и в такой дозировке — смерть печени и риск остановки сердца. Но мужчине нет смысла заботиться об этом. Он уже мертвец.
— Знал, что так произойдет, — едва понятно мямлит мужчина.