– Завтра.
Сват поднялся с камня и махнул кому-то у дома рукой. Потом свистнул, подзывая лошадь.
– Не люблю много объяснять. В общем, можешь остаться с нами. Совсем. Если хочешь. Ты пришелся ребятам по душе. Мы редко берем посторонних. В общем – подумай.
Сергей поднялся.
– Спасибо. Не ожидал...
«Кретин, – подумалось. – Самый настоящий. Вечно думаю не о том...»
– Тпр-р-р. – Прискакавший Люер, еще один из их группы, резко осадил лошадь.
– Люер... Останешься здесь. Наблюдай за лесом и мостом. Сигнал знаешь. Взял бы плащ, дурень. Промокнешь. Поверь мне – будет дождь. Попроси вон у Серого... Ему не понадобится. Ант, даешь? Хорошо. Тогда поехали.
Сергей вскочил на коня и, махнув на прощание Люеру, двинул следом. Надо было немного подумать...
Он уже заметил, что система «вольного меча» пользовалась здесь большим уважением. Система была закрытая, чем-то напоминая клановую. Чужих брали крайне редко. Нужно было заработать авторитет, в достаточной степени прославить имя, прежде чем... А тут почти с бухты-барахты. К тому же Сват пользовался уважением и известностью в своем кругу.
Одни сутки. Всего одни сутки знакомства и... М-мда. Но это ли ему надо? Для этого ли он пришел на эту землю? Хорошо, а для чего тогда? Работать все равно надо. Сапожником? Садовником? Что он умеет делать? В этом мире профессиям тоже учатся. И чаще всего с детства...
– Не отходи далеко. – Сват спрыгнул с коня у парадного входа. – Мне могут понадобиться... возможно, твои знания о Рохе.
– О Рохе? Здесь? – Сергей соскочил следом и подвел Мрака к коновязи.
– Не знаю... Ничего не знаю. – Сват задумчиво посмотрел на потемневшее плотное небо. – Но что-то... Нехорошо совсем. Предчувствие. Немного похожее бывало когда-то у Далича. Трудно объяснить.
...Ближе к полуночи начали прибывать гости. Они подъезжали в каретах, без каких-либо опознавательных гербов на дверцах, тихо и спокойно поднимались по лестнице и исчезали во внутренних залах дома. Странные, скромные и молчаливые люди. Из числа благородных, это было заметно сразу. Что, интересно, они здесь устроили – тайный совет? Или сговор? Заседание «антигитлеровской коалиции»? Какое ему дело? У города должны быть свои власти, чтобы думать об этом.
Камбит перехватил взгляд Сергея и махнул рукой. В небольшой комнатке, похожей на кабинет, сидели Шорник и Гай – свои ребята. «Как ты? – Камбит прикрыл дверь и заговорщицки подмигнул, Гай извлек небольшую бутылочку. – Ангорский ром. Сват разрешил по маленькой. Для ясности». «Да я вообще-то уже лучше...» – Сергей был неуверен, но ангорский ром действительно оказался отменным, и в голове сияла просто ослепительная ясность. Отличные ребята, ну просто очень. Это даже не группа, это больше похоже на семью... «Так, что-то я... Да нет, все в порядке. Но, наверное, хватит». «Ладно, по местам, уже почти двенадцать...» Друзья, хлопнув Сергея по плечу, исчезли за дверью. О чем он еще думает, кретин? Таких товарищей днем с огнем во всем Шеоле... Любой мечтает в их ряды. А тут только сутки, и уже... Лети, дурень, говори Свату: да, да, да! Куда ты еще... Елки. Что-то нехорошо в голове... Лучше пройтись.
Сергей поднялся и с удивлением обнаружил, что руки не совсем хорошо слушаются – он не сразу попал по ручке двери. «Так. Непорядок. Ну ничего, сейчас пройдемся... Сюда, по коридору. Откуда мы заходили – справа? Кажется, справа. Сюда. Ого, здесь я не был... Назад. Кто это там машет, дворецкий? Чего махать, уже ухожу. Даже уже ушел. Так, а это что такое? Ну и дом, заблудиться можно. Настроят таких... Нет бы – коридор и комнаты по бокам. Как в общежитии. Нет – давай лабиринт. Дурдом. Ага, вот она, портьера, – за ней точно коридор... Ух ты».
Он остановился, пытаясь сообразить. В просторном темном зале с довольно низким потолком небольшими группами стояли плохо различимые в темноте люди, тихо перешептываясь между собой и посматривая в конец зала, на невысокое возвышение. Вероятно, потолок был невысоким специально, для контраста...
Потому что на возвышении виднелась неярко освещенная одинокая женская фигура, покрытая вуалью, и у нее над головой потолка не было – там сверкали звезды... Это было тем более странно, что Сергей точно знал – на улице идет предсказанный Сватом дождь и небо плотно затянуто облаками.
Он попробовал сосредоточить и привести в порядок плывущие вразброс мысли... Что за странное место, почему под звездами и почему одна... Она очень одинока и очень несчастна, одна, на этом жутком возвышении. Сергей не понимал, откуда у него такое ощущение, но уверенность в этом росла с каждой минутой. Люди о чем-то тихо говорили между собой, их, видимо, мало трогало, что все это как-то неправильно... Она не должна быть там одна, на виду, когда других совсем плохо видно, когда все решают какие-то свои дела и бросают взгляды только на нее. Зачем? Зачем смотреть на боль? Она и так несчастна, зачем делать ее еще несчастней?
И не находится никого, кто бы смог взять ее за руку и увести из этого места, из этого темного сумрачного зала с непонятными звездами над головой... Кто бы смог успокоить, рассказать, что мир не такой уж страшный, что бывает и день, и солнце, и лес. Что не надо грустить, что любое несчастье можно пережить и что всегда может найтись рука, которая поддержит в нужный момент. Что обязательно будет плечо, на которое можно опереться, и прислонить голову, и выплакаться вдоволь. И потом улыбнуться, потому что завеса горя спадет и звезды сменятся солнцем.
И не нужно смотреть на этих людей – они не знают, они просто не понимают, что мир создан совсем не для этого, что в мире нужно искать совсем другое... Рассвет, и улыбку, и смех веселой детворы, и «Доброе утро, родная. Ты знаешь, я больше никуда не поеду, я останусь с тобой и с детьми...». И тогда не нужны дворцы и дальние страны, огромные угодья и чужие красоты...
«Почему бы тебе не подойти и не сказать все это?» – прозвучал сзади чей-то голос. «Я? Я не думал о себе...» – «В том-то и беда. Другие – не мы. Как ты говорил своему брату...» Сергей резко обернулся – сзади никого не было. Это что, совесть? Действительно, почему...
Зал наполнился негромким, мелодичным боем старинных часов, шепот стих и все вокруг разом притихли, как будто вслушиваясь в эти тихие, музыкальные звуки. Или это просто звенит в ушах? Звезды над девушкой стали ярче и больше – словно готовясь обрушиться на грустную одинокую фигурку. Действительно, почему...
Сергей осторожно двинулся между людьми и вошел в полосу лунного света, остановившись рядом с девушкой и взяв ее за руку. Сквозь прозрачную вуаль на него распахнулись изумленные, удивительно чистые синие глаза, плескавшиеся непередаваемым удивлением, как убывающая вода горного озера – от внезапно полившего сверху дождя. Полуприкрытые губы что-то прошептали...
Не бойся. Мир не страшен. Эти люди не страшны. Даже Рох не страшен. На все есть свой ответ и свой выход, нужно только найти его. И тогда открывается то, чего никогда не ожидал, и там, где совсем не искал. В себе самом. В своей семье. И тогда никогда не захочется чего-нибудь другого, поверь – никогда. Потому что то, что есть здесь, – никогда не найти там. Тишину. Доброту. Близость. Терпение и кротость. Любовь. Не страсть – любовь. Это я думаю или говорю?
«Да!» – сияя чистыми, синими глазами, сказала девушка, но почему-то не ему, а кому-то там – в темноте. Или в небе? Кто-то там что-то спрашивал. В темноте. И в небе.
«Да!» – как эхо повторил Сергей. Туда, в темноту. И в небо.
И тогда как будто родился какой-то звук. Длинный и спокойный, похожий на эхо утихающей в горах пастушьей свирели... Вокруг опустились и засверкали звезды, много больших и ярких звезд. Боже, как все это напоминает... Что напоминает? То, как он попал в этот мир, вот что. Тогда, после лестницы. Та же ночь, совсем бархатная ночь, и те же звезды, большие и яркие звезды... Все точно так же, и все совсем не так. Все очень похоже, и все совсем не похоже. Теперь он был не один, и чувства были совсем не те, и мысли абсолютно другие, и в руке ощущалась другая рука, и рядом распахнулись от изумления большие ярко-синие глаза. Под вуалью. И губы, которые что-то шептали... Или что-то спрашивали? «Что? Я не слышу...» – Сергей наклонился ближе.