Машина завелась с ревом. Фары загорелись.
И «Dead Skin Mask» от «Slayers» заиграла из колонок, словно мы слушали эту песню на всей громкости, пока машина не умерла.
Роза радостно завопила и тут же развернула машину, ударив по педали газа. Мы дернулись в сидениях, мои ладони врезались в панель, чтобы голова не разбила стекло, и Роза поехала в другую сторону.
К другой машине.
Она задела переднюю часть грузовика, сторону Розы, и мы развернулись на триста шестьдесят градусов и врезались в телеграфный столб. Я ударился головой о голову Розы, а потом дверь и все остальное стало неприятного оттенка красного.
Музыка утихла.
Наверное, я отключился на пару секунд. Голова болела в двух местах, где я ударился о Розу и окно. Я скривился и поднял голову, окно треснуло. Я коснулся виска и посмотрел на ладонь. Пальцы были в вязкой крови. Что случилось?
Я осторожно повернул голову к Розе, кривясь от боли, пытаясь не стошнить. Ее не было. Рядом со мной было пусто. Кровь была на треснувшем лобовом стекле, но ее дверь была закрыта. Она словно спокойно выбралась и оставила меня здесь.
Я пытался позвать ее, но рот словно наполнили опилками. Мне нужно было сосредоточиться. Что случилось? Машина. Машина попала по нам.
Ох, зомби.
Я выпрямился, скрипнул зубами от давления в голове, от кружения, заставил смотреть. Толпа пропала с улицы, я не видел машину, которую мы сбили. Может, уехала. Я пытался увидеть ущерб на дороге в треснувшее окно, но заметил другое.
Я ошибся, толпа зомби не ушла. Я не знал, как долго был без сознания, но Роза и все успели пропасть. Хотя не совсем так.
Впереди. Кто-то шел, но не бежал, ко мне. Я запаниковал, адреналин прогонял усталость, и я хотел выскочить из машины, но темная фигура вдруг уклонилась и пропала в высоких кустах.
Чертов шум. Нужно найти Розу. Нужно выбраться. Я перелез на сидение водителя, хотел завести машину, но понял, что ключей нет. Я безумно искал их на полу, на сидении, в стороне. Ничего.
— Твою мать! — завопил я, желая удариться головой о руль, зная, что потеряю так сознание. — Думай, Форей, думай, — бормотал я, напрягая мозги. Я нервно скользил взглядом по дороге, ощущая, что на меня вот-вот нападут, что кто-то выбежит из кустов. Я надеялся, что это местный бандит. Я бы с радостью отдал пистолеты, камеры и все деньги, что были при себе. Я бы улыбался им и целовал их ноги. Я стал бы им сукой, если бы это сработало. Все лучше, чем сталкиваться с живым мертвецом.
У меня было два варианта. Я мог убежать или завести машину. Грузовик был старым, должно быть просто.
Я склонился, нетерпеливо ударил кулаком по панели под рулем, вытянул проводки. Я вытащил из центральной консоли фонарь и сунул в рот. Голубой провод к голубому. Есть. Я сделал это, подвинулся, чтобы видеть лучше, и услышал ужасный стон рядом. Словно из-под машины, из-под земли. Вдруг грузовик задрожал, словно кто-то пытался поднять его. Он отклонился в стороны.
Фонарь выпал из моего рта, я прижал ладони к панели, чтобы не упасть. Движение прекратилось, грузовик замер, но стон остался. Что-то или кто-то был под машиной.
Я вдохнул, пытаясь совладать с собой, не пугаться. Это едва работало. Я мог убежать или продолжить с проводами, надеясь, что уеду отсюда. Не было времени выбирать.
Я пытался соединить провода. Я поднял фонарь, не слушал стоны под ногами, боль человека и скрип машины. Давай, давай, давай.
Когда я соединил провода, показалось, что видно конец. Мне просто нужно было пару секунд и немного удачи. Но удача была в отпуске этой ночью. Я поднял голову на миг, чтобы проверить, что снаружи, и все тут же изменилось.
Через треснутое лобовое стекло я увидел темную фигуру, идущую по улице, укутанную в черное. Кто-то шел решительно и легко. Соблазнительно, уверенно и плавно. Так шла женщина, что хотела, и знала, что это получит.
А я не мог двигаться. Я отклонился на спинку сидения, увидев фигуру, застыл, и фонарь снова выпал из моего рта, я не мог ничего поделать. Тело не двигалось, голова не поворачивалась. Повезло, что рот был закрыт, но я бы даже не смог закричать.
Вдруг бардачок задрожал, слово внутри было что-то и пыталось выбраться. Грохотало, и я смотрел то туда, то на фигуру, идущую ко мне. Ее скрывало расстояние, тьма и трещины на стекле. Не важно. Я видел, кто это. И в этот раз не был очарован ею.
И я увидел все четко и глубоко.
Амброзия.
Она где-то смеялась, может, на улице, в машине или моей голове.