Ну так что из того? Забей на это! Сколько пассажиров этого парома увлечены своей работой? Любовь к работе – не Богом данное право. Люди часто говорят Клементине: «Тебе так повезло, что ты занимаешься любимым делом». Она не до конца осознает эту привилегию. Иногда она отвечает: «Да, но у меня никогда не бывает уверенности, что я достаточно хороша». Ее волнения по поводу музыки всегда озадачивали и раздражали его, но сейчас он впервые понял, что означают ее слова: «Просто я чувствую, что не могу сегодня играть». Он вновь увидел экран компьютера с буквами «р» и запаниковал. Нельзя терять эту работу, не с их ипотекой. У тебя семья, которую надо оберегать. Будь мужчиной. Возьми себя в руки. У тебя есть все, и ради чего ты этим рискуешь? Ради пустяка. Он смотрел в окно на зеленовато-серую водяную рябь, в которую нырял паром, образуя белую пену. И услышал собственный голос, прозвучавший как обиженный писк маленькой девочки. Откашлялся, чтобы люди подумали, что он просто прочищает горло.
Сэм поймал себя на том, что вспоминает утро барбекю. Словно думал о ком-то другом – о приятеле или актере, играющем в фильме роль отца. Уж конечно, кто-то другой, а не он с важным видом вышагивает по залитому солнцем дому, вполне уверенный в себе и своем месте в этом мире. Как проходило то утро? Круассаны на завтрак. Он пытался организовать для Клементины шуточное прослушивание. Не получилось. Что было потом? Он собирался взять девочек на прогулку, чтобы Клементина смогла позаниматься. Они не могли найти кроссовку Руби со светящейся подошвой. Найдут они когда-нибудь эту чертову туфлю?
Если бы кто-нибудь в то утро спросил его, что он думает о своей жизни, он сказал бы, что счастлив. Доволен новой работой. По сути дела, в восторге от новой работы. Как он гордился тем, что договорился о гибком графике, чтобы продолжать выполнять отцовские обязанности – то, чем никогда не занимался его отец. Разве он не упивался похвалой, которую получал как преданный отец, и не смеялся сочувственно, но и радостно над тем, что Клементину никогда не хвалили как преданную мать?
У него могли быть сомнения о своей роли в корпоративном мире, но у него никогда не было сомнений о своей роли отца. Клементина говорила, что всегда угадывает, когда Сэм разговаривает по телефону со своим отцом, потому что он понижал голос. Он более охотно рассказывал отцу о том, что смастерил дома собственными руками, чем об успехах на работе. Его не смущало потрясенное выражение на лице отца, когда Клементина рассказывала тому, как здорово Сэм причесал Холли к выступлению по хореографии (лучше, чем она сама), или как ловко переодевает Руби, или как купает ее. В роли мужа и отца Сэм был на сто процентов надежен. Он считал, что его отец просто не знает, чего лишился.
Если бы кто-нибудь в утро барбекю спросил о его мечтах, он сказал бы, что многого ему не нужно, но хорошо бы кредит поменьше, дом опрятней, хорошо бы еще ребенка, в идеале сына, но и девочке он будет рад, а также большущий катер, ну и чаще заниматься сексом. Он бы рассмеялся при упоминании о сексе. Или, по крайней мере, улыбнулся. Грустной улыбкой.
Может быть, улыбка получилась бы чем-то средним между грустной и горькой.
Он поймал себя на том, что горько улыбается, а женщина, сидящая через проход, встретилась с ним взглядом и быстро отвела глаза. Сэм перестал улыбаться и заметил, что его руки, лежащие на коленях, сжаты в кулаки. Он заставил себя разжать их. Выглядеть нормально.
Он взял газету, которую кто-то оставил на соседнем сиденье. Вчерашний выпуск. «Пожалуй, довольно» – прочел он заголовок над претенциозной фотографией очертаний зданий Сиднея в пелене дождя, снятой через забрызганное дождевыми каплями окно. Сэм попытался прочитать статью. В любой момент ожидается прорыв дамбы Варрагамба. Ливневые паводки по всему штату. Слова плясали у него перед глазами. Может быть, стоит проверить зрение. Теперь если он читает продолжительное время, то начинает нервничать и дергаться. Или вскидывает глаза с внезапным ужасом, словно пропустил что-то важное или уснул.
Он вскинул глаза и вновь встретился взглядом с той женщиной.
Черт побери, я не пытаюсь переглядываться с тобой! Не собираюсь клеить тебя. Я люблю жену.
Разве он все еще любит жену?