Хотя древний мир и не мог осуществить идеи единства народов, тем не менее он содействовал ее распространению и утверждению в умах людей и, тем самым, подготовил великую мысль о Царствии Божием. В то же время он пролагал Евангелию пути, по которым оно могло достигнуть народов. Те пути, по которым двигались римские сановники и римские легионы, стали путями, по которым совершал свои миссионерские путешествия проповедники Евангелия Царствия Божия. Весь тогдашний мир находился под господством одного общего государственного права, творцом которого был могущественный Рим. Под покровом этого права должно было родиться и развиваться юное христианство. Это состояние вещей, как оно обозначается римским государством и именем его императора Августа, во время рождения Христа, было результатом всего предшествующего развития. Здесь сошлись все предшествующие линии этого развития, а, вместе с тем, отсюда же начинаются и линии последующего духовного развития.
В истории древнего мира народы, выступая один за другим на сцену мировой жизни, поочередно, то возвышаясь, то падая, каждый из них представляет постепенный упадок своего исторического значения в отношении своего предшественника. Они похожи на ряд гор, высоты их постепенно уменьшаются, пока они не достигают равнины поворотного пункта всемирной истории.
У пророка Даниила великие царства древнего мира представлены в образе человеческой статуи, у которой голова золотая, руки и грудь серебряные, туловище и бедра — медные, а ноги частью железные, а частью — глиняные. Нельзя найти образа более меткого и наглядного для изображения постепенного упадка древнего человечества.
Когда число богов возросло до чрезвычайности, эгоизм греха достиг сильнейшей степени и стал выражаться в особенно изысканных формах, — в это время крайнего упадка нравственности вечная любовь приняла образ человека, чтобы исцелить раны человечества и снова принести на землю единство, мир и любовь. Христос явился после того, как Платон заявил о необходимости явления самого божества, чтобы бурный поток испорченности не поглотил человечества, и вот оно явилось. Таким образом, Платон был выразителем общечеловеческих ожиданий, о которых говорится у пророка Аггея: „И придет желаемый всеми народами“ (Аггея 2:7). Он явился в то время, когда всякая свобода погибла под гнетом деспотизма, всякая религиозная жизнь умерла под влиянием неверия и суеверия, явился как свет, просвещающий всякую тьму.
Таким образом, Иисус Христос есть цель древней истории, требовавшей всеобщего развития, ответ на вопрос, которым заканчивается древняя история, разрешение ее загадки, ключ нашего разумения всемирной истории. Он не есть ее произведение, но чудесное дело и чудесный дар Бога. Так как Он есть требование и ожидание истории, то, хотя Он по своему существу и происхождением не от мира сего, тем не менее, по Своему положению на земле, Он соединился с историей нашей человеческой жизни и стал ее целью и центром, к которому устремляется человеческий дух и вокруг которого вращается человеческая мысль, и так или иначе слагается человеческая жизнь. Явлением Его кончилось старое время, и от Него началось новое. Но как пирамиды возвышаются над равнинами Египта, так Христос в Своем духовном величии возвышается над всеми человеческими вождями, учителями и основателями религий. И как во дни отрочества Своего на земле, так и теперь стоит Он в центре великого храма вселенной, и глаза всех смертных обращены на Него, как на источник и центр своего бытия. Он находится в центре мировой истории. Стоит Он, великий Светоч человечества, и озаряет круг мировой жизни лучами немеркнущего света вечной жизни; стоит Он сияющий светом неземной любви, призывающий к Себе усталых путников земли и умиротворяющий их тревожные души безмятежным покоем.
III.
В предыдущих отделах настоящего трактата мы имели достаточно данных, чтобы убедиться в том, что Господь наш Иисус Христос действительно является центром нашего бытия как в области наших внутренних переживаний, составляющих наш нравственный мир, так и в области явлений и событий, совершающихся во времени вне нас и составляющих историю человечества. Однако, остановившись только на этом, мы не могли бы сказать, что Иисус Христос действительно есть центр всего сущего, ибо в предыдущих отделах мы коснулись лишь человеческого бытия безотносительно ко вселенной. Для того же, чтобы можно было сказать, что Христос действительно является таковым, нам необходимо найти место нашего прославленное Господа не только в отношении нравственного и исторического бытия человеческой жизни, но и в отношении внешнего мира, в отношении к вселенной.