– Такой ценой он мне не нужен, – упрямо отозвался на это Рустам.
– О боже! – устало возвел глаза к небу Гарт. – Как с тобой трудно, братец новоиспеченный рыцарь. То меч ему руки жжет, то доспех он носить не хочет. Ну как ты не поймешь, ты же теперь первая мишень со своим капитанским званием. Ты ведь даже ни одной команды не успеешь подать, из тебя эльфы в одно мгновение ежика сделают. И какая после этого от тебя будет польза, скажи на милость?
– Я же не спорю, что доспех мне нужен, – начал оправдываться Рустам. – Но только не такой ценой, ну или хотя бы не у гномов.
– Боюсь, выбора у тебя нет, командир, – вмешался Жано. – Оглянись, все закрыто. Или покупаем у гномов, или, как говорит Гарт, рискуем остаться без капитана в первом же бою.
Все это время думавший о чем-то своем гоблин Джинаро неожиданно громко и тяжело вздохнул, шагнул вперед и взял из рук Рустама кошель с деньгами.
– Выбор есть. Не совсем приятный, но есть.
– И что же это за выбор? – прищурился Гарт.
Джинаро снова тяжело и устало вздохнул:
– Не надо вопросов, просто идите за мной. Мне и так было нелегко на это решиться.
Он повернулся и пошел прочь от переливающихся вычурной роскошью гномьих лавок.
– Кто-нибудь что-нибудь понял? – поинтересовался Дайлин.
Друзья переглянулись и, пожав плечами, пошли за своим товарищем. Оставаться в гномьем квартале ни у кого из них желания не было.
С мрачным, хмурым лицом Джинаро прошел по гоблинскому кварталу и, остановившись возле лавки, хозяин которой послал Гарта к гномам, забарабанил в дверь.
– Кого там еще черти носят?! – прогудел недовольный голос, и из-за двери выглянул уже знакомый друзьям рассерженный старый гоблин.
При виде Джинаро его глаза сначала удивленно распахнулись, а потом угрожающе прищурились:
– Проваливай!
Джинаро побледнел:
– У меня к вам дело, мастер Моличе…
– Проваливай! – В руке старого мастера мелькнул кинжал.
Джинаро замолчал, но с места не сдвинулся.
– Проваливай! – снова прорычал мастер.
Кинжал уперся в грудь Джинаро, но тот даже не сделал попытки уклониться, только понурил голову и побледнел еще больше.
Рустам с Гартом шагнули вперед одновременно. Гарт перехватил руку с кинжалом и отвел ее в сторону. А Рустам встал между Джинаро и старым мастером. Глаза мастера злобно блеснули, он хотел было крикнуть и позвать на помощь, но Рустам не дал ему и рта раскрыть, оглушительно рявкнув:
– Прекратить безобразие! Именем короля приказываю опустить оружие!
В глазах гоблинского мастера мелькнуло недоумение. Не давая ему прийти в себя, Рустам приказал Гарту:
– Отпустите его, унтер.
Гарт нехотя разжал ладони, будучи готов в случае нужды снова вмешаться в дело. Но старый гоблин, хоть и не убрал кинжал в ножны, руку с оружием все же опустил.
Услышав шум, из лавки выскочили молодые гоблины-подмастерья. В руках у них были топоры и обитые железом палки, в ответ бывшие безнадежные вытащили ножи. Ситуация снова начала обостряться. Если бы в эту минуту Рустам дрогнул, могло бы произойти все, что угодно, но он продолжал невозмутимо стоять перед старым мастером, и в его взгляде была твердая уверенность в своей правоте.
Гоблинский мастер, скрипнув зубами, поднял руку, успокаивая своих подмастерьев, и спросил:
– Кто ты такой, что говоришь от имени короля и прикрываешь им гнусных воришек?
– Рустам Алматинский, рыцарь глинглокской короны, – отчеканил Рустам, а про себя удивился: надо же, выговорил, без запинки и тени смущения.
Старый мастер в ответ хмуро двинул густыми бровями и неохотно выдавил:
– Со всем уважением к сэру рыцарю, но этот проходимец изгнан из нашей общины. Ему нельзя здесь появляться, он должен уйти. – Сказал как выплюнул.
Глаза Рустама подернулись льдом.
– Этот «проходимец» – коронный сержант и имеет полное право находиться на этой улице. Более того, он сюда пришел не по своей воле. Я приказал ему найти мне броню. Это и заставило его обратиться к вам.
Некоторое время они мерились взглядами, гоблин сдался первым:
– Как скажете, сэр рыцарь. Но эта лавка пока еще моя, и она закрыта, мы ничего не продаем, поэтому я попрошу вас больше не приказывать своему сержанту, – выговаривая последнее слово, мастер презрительно скривился и смерил Джинаро уничтожающим взглядом, – ломать мою дверь и мешать мне работать.