Граф постарался улыбнуться, но улыбка против его воли получилась жалкой. Дементос, побледнев в свою очередь не меньше, подошел к другу:
– Так надо, Ульрик. Надо для королевства.
– Знаю. – Лицо графа исказилось в гримасе. – И все равно больно. Ладно, – граф резко махнул рукой, разозлившись на самого себя за проявленную слабость, – надо ехать, время не любит ждать, и королевские посланцы тоже. – Он подошел к дверям, распахнул их и выкрикнул: – Оседлать коней для меня и целителя! Подготовить эскорт! И срочно вызвать ко мне Вастеро…
Граф вышел из кабинета, продолжая отдавать распоряжения, а потрясенный Дементос поставил пустой бокал на стол и бросил последний взгляд в окно. Заходящее солнце окрасило город красным, словно предвещая будущие пожары.
– Ненавижу закаты! – сказал он с чувством и вышел из кабинета.
Королевские посланцы не любят ждать.
Бешеная скачка по улицам города. Встревоженные лица горожан, искры, выбиваемые из мостовой подкованными копытами, и ветер, обдувающий бледные от предчувствия близкой беды лица. Южные ворота заперты на все запоры, как и остальные ворота города. Открыта лишь маленькая калитка, в которую едва может проехать всадник, но уж никак не подвода. Угрюмые стражники, при виде графа вскинувшие копья на караул.
Граф резко осадил коня и спрыгнул на землю, не глядя отбросив поводья, тут же подхваченные молодым уланом. Не отвечая на приветствия начальника караула, он отрывисто спросил:
– Где посланник короля?
– Снаружи, ваше сиятельство. Королевский посланник отказался покидать обоз, – ответил начальник караула, молодой сержант городской стражи.
– Почему не впустили королевский обоз в город? – В голосе графа помимо его воли прорвалась испытываемая им злость.
– Не имею права открывать ворота без приказа вашего сиятельства, – отрапортовал, враз побледнев, сержант.
Граф окинул его бешеным взглядом, но нашел в себе силы остаться справедливым:
– Молодец, службу знаешь.
Все еще напряженный сержант отдал честь, но граф уже забыл про него. Решительно поджав губы, он вышел за ворота, навстречу своей судьбе. С трудом слезший с лошади целитель поспешил за ним.
Обоз был большой, не меньше сорока повозок заставили каменный мост через Ливр. Повозки, крытые полотном на манер оркских кибиток, охраняли солдаты в форме коронного полка. На переднюю повозку устало опирался немолодой уже унтер-офицер с вытянутым лицом и выступающим узким носом.
– Я граф Лондейл, позовите сюда посланника короля, – приказал граф, мрачно уставившись на усталого унтера.
Унтер неторопливо выпрямился и отдал честь:
– Фарли, унтер-офицер Барнабирского коронного полка, ваше сиятельство. У меня к вам пакет от его величества.
Усталое, покрытое дорожной пылью лицо унтера Фарли сразу показалось графу неприятным. Оправдывались его самые худшие ожидания.
«Карл, по крайней мере, прислал ко мне генерала, – с горечью подумал граф, пока унтер доставал из потайного кармана королевские бумаги. – Георг же решил, что хватит с меня и унтер-офицера. А рожа-то какая мерзкая у этого унтера, словно у крысы».
С нескрываемой неприязнью граф принял из рук королевского посланника письмо, небрежно проверил целостность печати и резким, злым движением вскрыл конверт. Ему пришлось перечитать два раза, прежде чем он понял написанное. Унтер принялся что-то объяснять, но граф, не слушая его, порывисто подошел к передней повозке и, откинув полог, заглянул внутрь. Не удовлетворившись этим, граф проверил еще несколько повозок. Охранявшие их королевские солдаты смотрели на него с удивлением, но препятствий не чинили.
Граф остановился, бросил всполошенный взгляд на оторопевшего от его необычного поведения Дементоса, еще раз перечитал письмо и только после этого наконец расслышал объяснения унтера Фарли:
– Ваше сиятельство, нежелание явиться к вам во дворец вызвано не дерзостью, как можно было подумать, а исключительно полученным мною приказом. Я не имел права оставить обоз, а ваши стражники решительно не хотели открывать ворота. Вот и пришлось мне ожидать вас здесь. Не сочтите за дерзость, всего лишь исполнение долга…
Не слушая его дальнейших объяснений, граф обхватил покрытого пылью унтера за плечи и крепко обнял:
– Да что ты, голубчик, какая тут может быть дерзость. Молодец! Орел! Будешь сегодня моим почетным гостем, унтер-офицер, и никаких возражений.