- И ты предполагаешь, что я могу быть твоим отцом? Не хотел бы тебя разочаровывать, малышка, но я никогда не спал со смертными женщинами, а от ведьм меня и вовсе тошнит. Предпочитаю секс с демоницами, суккубы в этом особенно хороши, - отступив от девушки, он нахмурился. - Если ты хочешь услышать от меня подтверждение того, что ты принадлежишь к нашему клану, я с легкостью это сделаю.
Вероника в удивлении смотрела на мужчину. Выйдя на балкон, он устремил свой взгляд на горизонт.
- Восемнадцать лет назад, мой брат поднимался на Землю. Он собирался прошвырнуться по различным городкам, отведав крови самых красивых девушек мира, но ему не повезло, в тот день одной незадачливой ведьме пришло в голову вызвать именно его. Так что он был вынужден откликнуться на ее зов, раз уж находился в тот момент в ее мире. Он рассказывал мне, что никогда не встречал никого прекраснее, они провели вместе сутки, ведьма продала ему свою душу в обмен на ребенка. Видишь ли, она была бесплодна. Так что Абадон прекрасно знал о том, что у него вскоре родится ребенок, но погиб еще до его рождения, от руки Валентина.
Окончив свой рассказ, Белиал обернулся. Вероника стояла на том же месте, что и прежде, вот только ее лицо сильно побледнело, а яркие глаза, казались еще больше чем прежде. Ее тело сотрясала крупная дрожь, а по щекам текли слезы. Белиал улыбнулся. Вид маленькой хрупкой малышки пробуждал в нем давно не испытываемые чувства. Он, давно разочаровавшийся в жизни, уставший от нее и ждавший скорой неизбежной смерти неожиданно воспрянул духом.
- Твой отец должен был быть правителем этого мира, но Валентин вел не честный бой. Из-за него погиб твой отец, из-за него умерла при родах твоя мать, а ты осталась сиротой, - с нажимом произнес он. Девушка обессиленно опустилась на пол, и даже шорох ее шелковых юбок пробуждал в нем желание. - Я выполню свой долг и позабочусь о тебе, если ты, конечно, согласишься здесь остаться. Теперь ты обрела свою семью, и мы с Данталионом защитим тебя от Валентина. Уверяю тебя, он прекрасно знает кто ты и хочет очистить свою совесть от чувства вины, женившись на принцессе, отца которой он убил.
Вероника подняла на Белиала заплаканные полные боли глаза.
- Бедное дитя, - мягко проговорил он. Склонившись к девушке, он поднял ее с пола, прижав к своей груди. Она казалась ему хрупкой, словно маленькая птичка и ему не терпелось сломать каждую косточку в ее крыльях, чтобы та никогда не смогла летать. - Я позабочусь о тебе. Засыпай, тебе необходимо отдохнуть, а я пока избавлюсь от незваных гостей.
Опустив девушку на кровать, он накрыл ее теплым одеялом, кончиками пальцев коснувшись ее лба. Веки Вероники тут же отяжелели, а глаза закрылись. Приставив к девушке Амона, Белиал приказал ему не отходить от нее ни на шаг и следить за каждым ее движением. За окном крупными хлопьями повалил алый снег, выйдя на балкон, Амон с холодной улыбкой наблюдал за его бесконечным кружением.
Глава 8: Принцесса Вероника.
В камине весело потрескивал огонь. Яркое золотистое пламя согревало просторную обеденную залу, обставленную изысканной мебелью. Обилие алого атласа и шелка, которым были задрапированы стены, показалось Самаэлю пустым хвастовством, и все же не смотря на свое отрицательное отношение к хозяину замка, он не мог не отметить изысканность всех подаваемых блюд и напитков. Азазель держался за столом крайне официально, и не подумав сделать и глотка крови. Данталион же напротив вел себя крайне раскованно и естественно, словно находился у себя дома. Не смотря на его поведения Самаэль прекрасно знавший, о характере лорда Белиала был уверен в том, что между дядей и племянником просто не может существовать доверительных отношений, а потому все его безразличие - хорошо разыгранный спектакль.
Высокие резные двери распахнулись, и в столовую вошел широкоплечий демон с удивительными серебряными рогами. Данталион подскочил из-за стола, приветствуя дядю, Азазель и Самаэль почтительно склонили головы.
- Рад приветствовать посланников князя Валентина в своем замке, чем обязан такому приятному визиту? - опустившись за стол, лорд взял со стола бокал с кровавым вином, залпом его осушив. На его губах играла язвительная улыбка, и никто из находившихся в зале, не смел усомниться в том, что все произносимые им слова - самая что ни на есть откровенная ложь.
Азазель счел своим долгом ответить на вопрос хозяина замка.