- Посланники Хаоса, - тихо шепчет Кирилл, его голос срывается и он медленно отступает от Вероники, выходя вперед. – Уходи, они пришли за мной, тебе нечего здесь делать, - его голос вдруг становится сильным, и девушка ощущает энергию смерти, рвущуюся наружу магию стихий.
- Я не оставлю тебя, иначе Валентин заберет тебя до того, как я успею перекупить у него твой контракт.
Вероника криво улыбнулась, сделав шаг вперед и загородив собой актера. Рычание раздалось совсем рядом, на ковер брызнула алая кровь, и по платью Вероники начало расплываться алое пятно.
Псы тут же исчезли. Кирилл подхватил Веронику на руки, но поймал лишь клубы алого дыма.
Глава 14: Убежище для Вероники.
Говорят, что испытывая трудности, в минуту смертельной опасности, каждый демон перемещается в то самое место, которое он считает для себя безопасным. В тот самый момент, когда он закрывает глаза. Он оказывается там, где ему хочется быть больше всего. Поэтому ни Валентин, ни Вероника не могли понять, почему она оказалась именно в этом месте. В месте, где находился тот, кого она ненавидела всей душой, кому желала смерти каждый раз когда о нем вспоминала. Рядом с тем, кто раз и навсегда перечеркнул ее счастливое будущее, убив ее отца. И все же в тот самый момент, когда она испытывала столь сильную боль, что была бы рада согласиться на легкую и быструю смерть, от утопления в том самом пруду, на территории детского дома, она переместилась в замок великого князя.
Валентин нашел ее на полу собственной опочивальни, когда пришел узнать от чего так жалобно воют посланники Хаоса, которых он отправил за столь легкой добычей, как довольно посредственный и к тому же смертный колдун. На ней было чудесное алое платье, а потому он даже не сразу заметил темные багровые пятна, сливавшиеся с платьем девочки. Когда же он поднял ее на руки, и его руки окрасились темной кровью, он с силой пнул одного из огромных адских псов, крутившихся у него под ногами. Вернувшись во врата, они вновь стали видимыми. Их золотистые глаза, горели словно огромные чайные блюдца в мягком сумраке покоев Валентина.
Будь он простым человеком, ему пришлось бы изрядно попотеть расшнуровывая корсет великолепного платья. Но к обычным людям он не относился, а потому он запросто разрезал шелковые веревки удлинившимся острым когтем. Стянув с девушки платье, он отметил великолепные алые чулки и изящный поясок их придерживавший. Впрочем, он вполне налюбовался ими во дворце, в тот момент, когда похитил девушку из зала прямо из рук незадачливого магического кавалера.
На боку девушки виднелись глубокие следы от зубов адских псов. Впрочем, он и не сомневался, что его посланники перестарались, и в порыве азарта прикоснулись к тому, что им не принадлежало и никак не было их целью. А может просто его глупая девочка вздумала защитить пришедшего в ужас кавалера? Он криво улыбнулся. Что ж, то что она выбрала его замок своим убежищем многое объясняло. Например то, что она подсознательно тянется к нему, а вовсе не к своему дяде или брату. И это его радовало. А рана – не такая уж и проблема, для него ничего не стоило исцелить ее полностью, но он не планировал этого делать. Пусть этот случай послужит ей уроком. Теперь она будет знать, какого быть с мужчиной не способным ее защитить. И даже если это не так, ему было необходимо, чтобы она в это верила.
Запустив в посланников Хаоса энергетическим шаром, он мягко коснулся щеки Вероники. Встрепенувшись, она застонала. Прокусив свое запястье Валентин поднес его к её губам. Несколько капель крови окрасили ее губы в алый цвет. Придя в себя, Вероника шумно сглотнула, жадно впившись в руки князя. Несколько жадных глотков, и томно прикрыв глаза, она погрузилась в глубокий целительный сон.
Она проснулась в мягком сиянии алых лун. На утреннем небосклоне их было три. Некоторое время она приходила в себя, а потому ни сразу сообразила, что сей пейзаж, с медленно кружащимся за окнами алым снегом не совсем соответствует Питерскому климату, а роскошные хоромы Валентина, украшенные костями невиданных животных не походят на двухэтажную квартирку под самой крышей.
Все то время, что Вероника приходила в себя, Валентин наблюдал за ней, по царски расположившись в изголовье кровати, так что единственным что попадало в поле зрения Вероники оказались его высокие кожаные сапоги.