- Как-нибудь обойдусь. Но. Стоп, - поднявшись с пола, красноволосый окинул взглядом Веронику, не спешившую оправлять задравшуюся ночную сорочку, оголившую бедро и часть груди.
- Кровь более сильного демона? Но она не может быть сильнее меня.
- Еще глоточек? – повторил свой вопрос Кирилл.
Данталион бросил в сторону Вероники озадаченный взгляд и спустя мгновение уже растворился в алой дымке.
- Ты это серьезно, по поводу крови? - удивленно переспросила Вероника.
Поднявшись с постели, она прошла к шкафу, откуда извлекла простое домашнее платье красного цвета и домашние тапочки в тон.
- Понятия не имею от чего ему стало плохо. Я блефовал, - с откровенной усмешкой заявил актер.
Вероника удивленно округлила глаза.
- Пусть поразмышляет над этим на досуге. А у нас есть более приятное занятие.
- Какое? - надев платье, девушка закрутилась перед зеркалом, заплетая волосы в густую косу.
- Ты пропустила новогодний бал, поэтому я просто обязан организовать еще одно романтическое свидание, и надеюсь, в этот раз оно удастся.
- И я надеюсь, - эхом отозвалась Вероника, задумавшись о том, что во вратах Хаоса сейчас должно быть все готовятся к свадебной церемонии, до которой осталось не так уж и много времени, даже учитывая разное течение времени в двух мирах.
У них осталось так мало времени, что не думая о том, сколько времени это может занять, девушка буквально набросилась на актера, целуя и покусывая его губы, она пила самую прекрасную и сладкую кровь. Возможно, она была таковой лишь потому, что их время очень быстро истекло, а возможно от того, что душа Кирилла со дня заключения контракта уже не принадлежала этому миру и его кровь имела специфический вкус и запах. Аромат смерти заполнял легкие Вероники, в тот момент, когда потеряв голову от блаженства она таяла в его руках. Стонала и извивалась, а из её губ доносилось лишь его имя. Такое родное, такое болезненное. Словно она была рождена лишь для одного этого мгновения, а он продал душу лишь для того, чтобы однажды они были вместе. Пускай не долго, и отпущенное им время истекало с чудовищной быстротой, но сколько бы времени ни прошло, касаясь его души темными и одинокими ночами, она будет вспоминать его дыхание над своим ухом, ее имя, нашептываемое между поцелуями и его руки, такие красивые, такие изящные, в которых он сжимал ее сердце.
***
Живя в приюте, Вероника никогда не выбиралась на рождественские ярмарки и слышала о них лишь в новостях по телевизору. Такая мелочь, доступная каждому была совершенно недосягаемой мечтой для таких, как она. Но даже самая обширная ярмарка в центре Москвы ни шла ни в какое сравнение с теми, что проводились в городе дворцов. Среди всего великолепия старинных зданий, она располагалась на самой набережной и привлекала не столько иностранных туристов, сколько местных жителей. Прильнув к поребрику, Вероника с безграничным любопытством изучала скованную льдом Неву, которая еще совсем недавно была столь быстротечной, что казалось просто не в состоянии замерзнуть. Но в северный город пришла зима, запорошив снегом великолепные дворцы и сковав льдом быстротечные реки и каналы. На улице стоял столь сильный мороз, что время от времени Вероника плотнее запахивала ворот теплого пальто, поправляя на голове отороченный мехом капюшон. И не смотря на теплое пальто, и довольно горячую демоническую кровь, дрожала словно осиновый лист.
Кирилл обнял девушку, поцеловав ее в кончик носа.
- Здесь очень красиво, - промурлыкала в ответ Вероника, оглядываясь на деревянные домики с разнообразным товаром. От пряников, конфет и глазированных яблок, до меховых шапок, матрешек и валенок.
- Выбирай все что пожелаешь, - улыбнулся Кирилл, нежно отведя выбившуюся прядь волос Вероники за ухо.
Девушка вздрогнула, когда руки Кирилла коснулись той самой белоснежной пряди, которую она пыталась спрятать в гриве алых волос. Кирилл насторожился, но спрашивать ничего не стал. А лишь потянул девушку к палатке с вязанными мягкими игрушками, где она выбрала забавного одноглазого зайца, сваленного из красной шерсти. Вокруг было шумно, погода стояла чудесная, ярко светило солнце, а потому и народа на улице было намного больше чем всегда. Тем более что было время праздников. Вероника, выросшая в приюте, была толерантна по отношению к шумным компаниям, и поэтому ей показалось странным, что ее стали раздражать громкие голоса. Остановившись посреди набережной, она обратила на Кирилла растерянный взгляд. Раздумывая над тем, стоит ли сообщить актеру о своем неважном самочувствии. Но увидев беззаботную улыбку на лице юноши, передумала.