- Он умер? - Вероника подняла на Валентина взгляд, заглянув в сияющую тьму, притаившуюся в его золотистых глазах.
- Не совсем. Кажется, смертные называют это состояние комой. Он никогда из нее не выйдет, и пока он в ней находится, ты не сможешь забрать его душу. А отключив его от аппаратов жизнеобеспечения сперва убьешь, но потом сможешь забрать душу, - голос князя звучал ровно и спокойно, в конце концов, его никак не касалось состояние мальчишки.
Правда, сколько он не думал о происходящем, он никак не мог понять отношение Вероники к актеру. Интерес к его душе он еще мог понять, но ограничивался ли он лишь этим?
Резко поднявшись с постели, Валентин хотел было просто покинуть покои, но потом вдруг решил сделать то, чего и сам от себя не ожидал. Стоило ему щелкнуть пальцами, как девушка растаяла в воздухе, как исчез и её новый слуга.
Глава 19: Прощание Вероники.
В мгновение ока Вероника вдруг оказалась посреди улицы. Вдоль набережной проносились машины, туристы и случайные прохожие никуда не спешили. Прогулочным шагом они шли вдоль набережной, любуясь замерзшей Невой. С неба, медленно кружась, опускался снег и Вероника невольно залюбовалась его медленным танцем. Запахнув ворот теплого, отороченного мехом пальто, Вероника посмотрела на закутанного в мех Бафомета. Тот с интересом оглядывался по сторонам, рассматривая заснеженный пейзаж.
- Миледи, куда нам идти?
Вероника задумалась. И почему Валентину пришло в голову забросить их именно в это место? Этому могло быть лишь одно объяснение. Больница находилась где-то поблизости. Обернувшись, Вероника обнаружила пятиэтажное здание, затерявшееся в глубине более низких домов. Брюнет кивнул и взяв госпожу за руки, переместился на ту сторону набережной, прямо перед входом в больницу. На двери висела табличка с номером больницы. Войдя внутрь, девушка не задумываясь поспешила снять с головы капюшон. Взмахнув рукой Бафомет окутал волосы Вероники пеленой тени, чтобы никто не мог увидеть ее рогов. И не имело никакого значения, что каждый кто ее увидит, скорее подумает на ненормальность девушки, которая носит на голове корону, чем поверит в то, что видит собственными глазами. Его госпожа всегда должна быть в безопасности.
Узнать у дежурного в какой палате находится Кирилл было довольно просто. Ведь тот был одной из крупнейших звезд города, и каждый, кто восхищался Кириллом знал и о Веронике, которая успела неоднократно засветиться на фотографиях с известным актером. Все то время что Бафомет находился подле своей госпожи, он молча исполнял свои обязанности, следуя за ней повсюду словно тень. И хотя Веронике и льстило подобное внимание со стороны слуги, её начинало раздражать его поведение. И когда они входили в палату актера, и демон пропустил ее вперед, тактично оставшись ожидать свою хозяйку за дверью, это стало последней каплей.
Обернувшись, Вероника остановила собиравшуюся захлопнуться дверь. Она сама не понимала что творит, когда с силой ударила Бафомета по лицу. Пощечина вышла такой громкой и сильной, что Вероника невольно вспомнила все те пустые мелодрамы, которые так любили смотреть работницы детского дома.
Не рассчитав силу и совсем позабыв про острые когти, Вероника оставила на лице юноши глубокие кровоточащие царапины.
- Думаешь, мне нужна безмолвная и беспрекословно подчиняющаяся кукла? - закричала она в гневе. Обернувшись на прекрасного Кирилла, ко всему безразличному и неживому, она громко всхлипнула. – Мне достаточно и одной такой.
На глазах девушки выступили слезы и когда Бафомет молча протянул к своей госпоже руки, она не стала противиться его прикосновениям, и шагнув ближе уткнулась лицом в плечо демона безудержно разрыдавшись.
Объяснить своих чувств она никогда бы не смогла. И думала она сейчас лишь о том, что наверное именно это чувство и называют люди любовью. А она упустила его раз и навсегда и никогда больше не обретет. Даже с учетом того, что она больше не ненавидела Валентина, её отношение к нему ничуть не походило на ту светлую и юную любовь, которую она испытывала к Кириллу. Валентин казался ей воплощением могущества и покровительства. Ей нравилось пытаться противиться его силе, выполнять его приказы, словно принимая его правоту, склоняясь перед его властью. Но вряд ли в подобных отношениях было место любви. По крайней мере Вероника так не считала. И если бы кто-то попытался доказать ей противоположное, она никогда бы с ним не согласилась.