Три часа они потратили на сборы. На Хейли было нетипичное для нее обтягивающее платье, которое обнажало ее декольте и стройные загорелые ноги. Она настаивала, что выглядеть нужно на все сто, потому что ее пригласил какой-то парень, который угостил ее «май-таем» в баре и сказал, чтобы она приводила своих самых привлекательных подруг.
Они пошли все вместе. Двое крупногабаритных охранников пропустили их на частную территорию, и по извилистой дорожке они приблизились к особняку. Перед ними возвышалось современное здание строгих, элегантных форм. В каждой комнате все кричало блеском и роскошью. Мелани моментально растворилась в толпе, двигаясь в такт музыке. Леа заметила в кухне парня с ее курса биологии и направилась в его сторону. Хейли и Бри прошли дом насквозь и вышли в патио перевести дух. Внизу аквамарином светился бассейн, а еще дальше за ним под луной простирался ночной пляж.
Глаза Хейли блестели, как яркие красочные огни патио. Все выходные она то грустила, то злилась. В одну минуту она была в слезах, а в другую бросалась на подруг с гневными тирадами: «Чед не вправе мне указывать! Кем он себя возомнил?» Уже в сто десятый раз она расставалась со своим парнем, но в тот вечер она выглядела воодушевленной. Как будто ее разбитое сердце сбросило кожу, и под ней оказалась свежая, целая, новая Хейли. Они с Бри нырнули в танцующую толпу и на какое-то время ритмичные басы заставили Бри позабыть все на свете. Она потеряла счет времени и выпитым бокалам, она потеряла своих подруг.
Теперь Бри припоминала, как Леа снюхивала дорожки кокаина с антикварного кофейного столика и придерживала одной рукой свои светло-медовые волосы, наклоняясь. Она припоминала руки, блуждающие по ее бедрам, и мужской голос, заплетающимся языком говорящий, что она будет очень «секси», если отрастит волосы. Она припоминала мельком увиденную Хейли, когда та наклонялась и шептала что-то на ухо парню в белом костюме с иголочки, с чувственными глазами, длинными ресницами и игривой улыбкой.
Но все остальное было как в тумане. Она проснулась на следующее утро в садовом кресле у бассейна своего мотеля, продрогнув от утреннего холода, с сумочкой под головой вместо подушки. Она понятия не имела, как добралась домой.
– Может, Хейли ушла с кем-нибудь, вы не видели? – Бри посмотрела на подруг. Те медленно покачали головами.
– С ней наверняка все в порядке, – неуверенно сказала Мелани. – Она, наверное, сейчас с парнем, с которым познакомилась на вечеринке. Рано или поздно она даст о себе знать.
– Но мы пообещали не терять друг друга из виду и созваниваться хотя бы раз в день. Мы пообещали, – голос Бри звучал более встревоженно, чем ей хотелось бы. Они договорились еще на пути сюда, что как бы весело им ни было, они будут присматривать друг за другом. Холодное оцепенение внутри еще сильнее сковало ее. Взяв телефон, она набрала новое сообщение.
Где ты? Позавтракаешь с нами? Отпишись, когда получишь смс.
Оставалось только ждать. Скорее всего, Мелани права: Хейли просто потеряла счет времени, как и все они, и сейчас развлекается где-то на полную катушку. Однако когда Леа и Мелани собрались идти завтракать, Бри отрицательно покачала головой и не выпустила телефон из рук. В одиночестве она сидела в номере. Ее бил озноб, но не было сил, чтобы встать и переодеться. Она еще раз написала Хейли. И еще раз.
Хватит быть ЭГОИСТКОЙ, Хейли. Ответь.
Мы себе места не находим. ОТВЕТЬ.
Все, если ты не отзовешься через 10 минут, мы вызываем полицию. Я не шучу.
Ответь, пожалуйста.
Пожалуйста.
Глава 1
– Что здесь изображено?
Вероника Марс сидела в неудобном пластмассовом кресле в кабинете невролога, закинув ногу на ногу и покачивая носком своего мотоциклетного сапога, и следила за осмотром своего отца. Кит Марс сидел за небольшим столом напротив врача, а та аккуратными плавными движениями переворачивала перед ним карточки, одну за другой.
– Телега, – ответил он без промедления. Доктор Сабраманьян ничем не выдала своей оценки – ни положительной, ни отрицательной, – просто, не меняясь в лице, отложила карточку в стопку слева от нее.
В кабинете, освещенном лишь уютным светом торшеров вместо типичного для большинства медицинских учреждений резких флуоресцентных ламп на потолке, царили прохлада и полумрак. Здесь всегда казалось, что уже сумерки. Вероника делала вид, что увлечена женским журналом четырехмесячной давности, скользя взглядом по статье под названием «Двадцать подарков за двадцать долларов для домохозяйки».