Сегодня я немного притормозила перед его дверью, там играла медленная романтичная музыка. Обычно он такое не слушал, что меня и удивило. Рука автоматически направилась к ручке, и я открыла дверь. В маленьком коридорчике было темно, но в комнате горела лампа. Я прошла дальше и увидела Мишу. А на нем голую Иру. У меня перехватило дыхание, и я выбежала из комнаты. Возможно, они бы меня даже не увидели, только я сама все испортила. Просто громко хлопнула дверью. Я бежала вниз, когда Миша кричал мне вслед.
– Вероника, подожди. Я все объясню. Вероника…
***
Сергей сел в машину. После кофе, сигареты и получасового отдыха он заметно повеселел и расслабился. Я пыталась сдержать себя, чтобы не испортить ситуацию, но один всхлип вырвался.
– Вероника? Ты что, из-за моих слов расстроилась?
– Я, нет… Ты не причем.
Его настроение начало медленно снижаться к нулю.
– А что тогда? Опять твой ненаглядный Миша? – он почти выплюнул его имя.
– Сережа, да пойми же ты, наконец, я не люблю его! А даже если бы и любила, не вернулась бы к нему. Он мне не нужен. Я с тобой, слышишь?!
***
До конца учебного года я старалась не пересекаться с Мишей, а он и не искал встреч со мной. Они с Ирой стали встречаться, и расписались сразу после получения дипломов. Кто бы мог подумать, что он вдруг передумает и выберет семейную жизнь. Какая ирония, он не хотел жить со мной, но нашел свое счастье с другой.
Я решила покончить со всеми воспоминаниями быстро и кардинально. Собрала вещи и поехала искать работу, и желательно подальше от дома.
***
Мы ехали молча. Напряжение между нами было настолько осязаемым, что его, кажется, можно было потрогать руками. Сергей прибавил скорости и стал чаще курить.
***
Так я и оказалась в Воронеже. Проработав год бухгалтером в юридической компании, я получила свой заслуженный отпуск и поехала на юг, к солнцу, теплу и загорелым парням. Хотелось зарядиться хорошим настроением еще на один год, получить новые впечатления, да и просто сменить обстановку. И вот, с поезда Москва-Сочи вышла я, обновленная, похудевшая, готовая к новым знакомствам. Очки я больше не носила, сделала коррекцию, волосы перекрасила в светлый цвет. Как писали модные журналы, мужчин привлекают блондинки, их хочется защищать. Правда это или не правда, но этот метод подействовал. И на обратном пути в поезде я познакомилась с Сергеем. С тех пор мы были вместе.
***
Я отвела взгляд всего лишь на мгновенье, когда машину стало заносить. Сергей пытался выкрутить руль. Уши заложило от дикого шума, и только потом я поняла, что я кричала во весь голос. Яркий свет встречной машины ослепил меня. Последнее, что я помню, как лечу вперед, и тысячи ледяных осколков впиваются мне в лицо.
Глава 4
Я резко открыла глаза и проснулась. В совершенно незнакомом месте. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что нахожусь в помещении похожим на вокзал. На полу стояла небольшая дорожная сумка-саквояж, а на соседнем сидении лежал серый зонтик. По моим ощущениям на улице была зима, но когда я вышла на улицу, я поняла, что ошиблась. Я оказалась в незнакомом городе, судя по погоде это поздняя осень, листьев уже не было. Дождь лил как из ведра, но самое удивительное, что город был в тумане, из-за этого казалось, что он был серый. Как будто вдруг закончились все краски, и осталась только одна.
Вернувшись в зал, я стала смотреть по сторонам. Сначала я не предала значения, что на вокзале (так я уже мысленно окрестила это место) очень мало людей. Пару человек спали на сиденьях вдалеке от меня, маленькая девочка скакала по плиткам на полу возле выхода, а еще сидела старая бабушка. Именно к ней я решила подойти и разузнать, где же я оказалась.
– Извините, пожалуйста.
Бабушка не спеша подняла голову. На вид ей было лет 80.
– Здравствуй, дочка.
– Здравствуйте. Подскажите, а в каком я городе?
– А мы разве не в больнице? Деточка, я же не вижу ничего. Ты новая медсестричка?
– Хммм. Нет. Мы не в больнице. Мы…На вокзале.
– Быть такого не может, ты что-то путаешь.
Я испуганно стала пятиться назад, схватила сумку с зонтом и побежала на улицу. Бабушка что-то кричала вслед, и единственное, что я услышала и поняла, прочно засело у меня в голове: «Наверное, мы умерли, милая».