5. Как бы, однако, ни было, для осуществления благочестивого желания единения церквей, первее всего необходимо определить, что общим началом и основанием может быть не что иное, как учение Евангелия и седьми святых Вселенских Соборов. Итак, обращаясь затем к этому учению, общему восточным и западным церквам до их разделения, мы должны с искренним желанием исследовать, чтобы познать истину, во что веровала тогда и на Востоке и на Западе вся единая святая соборная и апостольская Христова Церковь, и это держать во всей целости и неизменности. Всё же, что в позднейшие времена прибавлено или убавлено, священный и всенепременный долг каждого — если только он искренно ищет славы Божией больше, чем славы собственной — исправлять таковое в духе благочестия, памятуя, что тяжкую ответственность приимет пред судилищем нелицеприятного Судии Христа тот, кто по тщеславии упорно пребывает в извращении истины. Говоря это, мы отнюдь не имеем в виду разностей, касающихся устава священных чинопоследований и песнопений или священных одежд и т. п., каковые разности, имевшие место и в древности, нисколько не вредят существу и единству веры; но мы имеем в виду те существенные разности, которые касаются богопреданных догматов веры и богоустановленного канонического строя церковного управления. «Если отступления не касаются веры, говорит святитель Фотий, или какого-нибудь общего соборного определения; например, когда одни держатся таких порядков и обычаев, другие — иных, то, правильно рассуждая, должно признать, что и те, которые хранят известный обычай, не делают ничего несправедливого, и те, которые не имеют его, не погрешают». (Посл. Св. Фотия 3, § 6).
6. Ради священной цели единения восточная православная кафолическая Христова Церковь готова единодушно принять, если бы что оказалось ею повреждённым или оставленным из того, что до IX века согласно исповедывалось церквами Востока и Запада; и если, на основаны учения божественных отцов и богособранных Вселенских Соборов, западные докажут нам, что до IX века Римская церковь, — тогда ещё православная, — читала Символ Веры с прибавкой, или употребляла обливание вместо погружения, учила о непорочном зачатии Приснодевы, о светской власти, непогрешимости и главенств римского епископа, — мы ничего тогда сказать не имеем. Если же, наоборот, с ясностью доказывается, как и сами любящие истину из латинян признают, что восточная и православная кафолическая Христова Церковь содержит те самые древле-преданные догматы, которые тогда исповедывались одинаково и на Востоке и на Западе, и что западная церковь извратила эти догматы разными нововведениями, тогда и для младенцев станет ясным, что самый естественный путь к единению есть возвращение римской церкви к древним догматам и древнему устройству церковного управления. Ибо вера отнюдь не изменяется временем или обстоятельствами, но остаётся всегда и везде одною и тою же: Одно тело и один дух, как вы и призваны в одной надежде звания вашего; Один Господь, одна вера, одно крещение, Один Бог и Отец всех, Который над всеми, и чрез всех, и во всех нас (Ефес. 4:4-6).
7. Единая святая соборная и апостольская Церковь седьми Вселенских Соборов веровала и признавала за догмат согласно с словами Евангелия, что Дух Святый исходит от Отца. Но на Западе с IX уже века стал мало-помалу подвергаться порче священный Символ Веры, составленный и утверждённый Вселенскими Соборами, и самочинно стало распространяться учение, что Дух Святый исходит и от Сына. Без сомнения, папа Лев ХIII хорошо знает, что православный его предшественник и соимённый ему защитник истинной веры, Лев III, на соборе 809 года отверг и осудил эту незаконную и противную Евангелию прибавку «и от Сына» (filioque), при чём велел начертать на двух серебряных досках — по-гречески и по-латыни — подлинный, без всяких прибавлений, священный символ веры I и II Вселенских Соборов, с такою надписью: «Наес Leo posui amore et cautela fidei orthodoxae» («Я, Лев, поставил сие из любви и для сохранения православной веры»). [6] Без сомнения, знает он также, что и в Риме незаконная эта и противная Евангелию прибавка к священному Символу Веры признана была законной только в Х или в начале XI века, и, следовательно, Римская церковь, упорствующая в своих новоизмышлениях и не хотящая обратиться к учению Вселенских Соборов, подлежит всецело суду пред единой святой соборной и апостольской Христовой Церковью, которая твёрдо держится отеческого учения и верно хранит во всём преданный ей залог веры, повинуясь апостольской заповеди: хранидобрый залог Духом Святым, живущим в нас (2 Тим. 1:14), отвращаясь негодных пустословий и прекословий лжеименного знания, которому предавшись, некоторые уклонились от вере (1 Тим. 6:20).