— Ордер не был выдан по вероятной причине, то есть без достаточного основания.
— Информация не была приведена к присяге?
— О, она была приведена к присяге. Но чиновник, давший приведенную к присяге информацию, сообщил, что получил ее от доктора Драго, который признал, что получил ее своим личным ясновидением.
— Вы не верите, что есть такая вещь? — потребовал судья Берк.
Оливер Годвин спокойно сказал: — Не отвечай, сынок. Он повернул вежливое лицо к своему возмущенному коллеге. — Расслабьтесь, мистер Берк. То, что адвокат думает лично, не имеет значения.
Сиклес вздохнул. Если бы он вернулся в Бруклин, он бы удобно откинулся на спинку своего старого деревянного вращающегося кресла, диктуя во время перерыва на кофе. Он сказал: — Я хотел бы ответить на этот вопрос, Ваша Честь. Если такая вещь существует, то она аналогична прослушиванию телефонных разговоров. Может быть, и хуже. И любые доказательства, полученные с помощью ее использования, не могут оправдать ордер. Обстоятельства выдачи могут быть рассмотрены в суде. Этот суд может принять нужное решение. И если ордер выдан неправомерно, то доказательства, полученные с этим ордером, неприемлемы, так же, как, если бы они были получены путем прослушивания. Ясновидение... прослушивание... юридические последствия должны быть одинаковыми.
— Других доказательств вины Тайсона нет? — спросила Хелен Норд.
— Немного, Ваша Честь. Только Дофер, лифтер. Он показал, что видел, как Тайсон выходил из пустого кабинета, неся перед собой какой-то предмет. Одного этого недостаточно, чтобы осудить Тайсона. Его жизнь или смерть зависит от степени допустимости винтовки.
— Доктор Драго подтвердил, что ясновидение является фактом?— спросил Пендлтон.
— Да, но он не представил никаких доказательств, кроме голого заявления, которое было всего лишь его собственным мнением.
— А как насчет камеры в сейфе и предсказаний Драго?— спросил Эдмондс.
— Содержимое сейфа не является вещественным доказательством, Ваша Честь. А что касается его предсказаний... их ценность зависит от решения этого суда. В настоящее время они не имеют доказательной силы.
— Он предсказал, что мы будем предоставлять истребование дела? — нажал Эдмондс.
— Да, но…
—И что мы объявим ордер недействительным и отменим его?
— Таковы мои ожидания и надежды, Ваша Честь.
— Так что, если он окажется прав, разве это не доказывает ясновидения, и не следует ли из этого, что ордер на самом деле действителен?
— Это безнадежный парадокс, Ваша Честь. Во всяком случае, каждое дело, которое решается здесь, выигрывается кем-то без помощи ясновидения.
Эдмондс улыбнулся. Он и сам думал о том же, но хотел, чтобы Сиклес высказал свою точку зрения на открытом заседании.
— Мужчина, мужчина! Годвин хлопнул ладонью по скамье. — Хорошо сказано, молодой человек.
Сиклес поклонился престарелому судье и спросил себя, сколько голосов он только что проиграл.
— Мистер Сиклес, — спросила Хелен Норд, — вы знаете, что в сейфе, я имею в виду, на пленке?
— Нет, Ваша Честь. Мне, конечно, интересно. Возможно, там вообще ничего нет. Но что бы это, ни было, оно не может иметь никакого отношения к данному разбирательству.
— Предположим, господин Сиклес, — сказал верховный судья, — что она покажет лицо убийцы?
Сиклес удивленно посмотрел на великого человека и пожал плечами. — А кто убийца, Ваша Честь? Как будут связаны лицо и поступок? Но я со всем уважением утверждаю, что камера и ее содержимое, настоящее или перспективное, являются спорными. Вещественное доказательство Q не является уликой.
— Да, это правда.
— Может ли электромагнитное излучение проникнуть в такой сейф?— спросила Хелен Норд.
— Совершенно невозможно, Ваша Честь. Стены из дюймовой стали образуют идеальную клетку Фарадея.
— Значит, если «пси» существует и является формой электромагнитного излучения, то ему невозможно проникнуть сквозь стальную оболочку и каким-либо образом воздействовать на фотоэмульсию?
— Совершенно верно, Ваша честь.
— В таком случае,— спросил Пендлтон,— если мы откроем сейф и обнаружим, что пленка активирована, разве это не докажет, что «пси» не является нарушением раздела 605 «Федерального закона о связи» и, следовательно, вы не имеете никакой выгоды по делу «Нардоне против Соединенных Штатов»?
— Похоже, что так, Ваша Честь, — печально сказал Сиклес. Он понял, что его «лечат». Суд часто, в споре, заставлял обе стороны признать, что они были неправы; тогда никто не мог жаловаться, если он проиграл. Но он не был готов признать поражение. — Если суд не возражает, я хотел бы подробнее остановиться на конституционном вопросе. Я почтительно напоминаю этому суду, что по британскому общему праву, до того, как наша страна получила конституцию, было законно добывать показания на дыбе. Неестественно, Ваша Честь? Подобные вещи случались и здесь, и не так давно. Ваша Честь, вспомните дело Рочин против Калифорнии, в котором полиция использовала желудочный насос, чтобы извлечь «улики», две капсулы наркотиков из желудка Рочина. После длительных апелляций было, наконец, признано, что конституционные права Рочина были нарушены, и вещественные доказательства были признаны неприемлемыми. Если желудок человека священен, то тем более его разум!
— Но ведь Тайсон не утверждает, что его тело неприкосновенно для всех целей? — потребовал судья Блэндфорд. — Конечно, они могут снять с него отпечатки пальцев, измерить, сфотографировать, записать отпечаток голоса, проверить кровь и дыхание на алкоголь и сделать все это без его согласия?
— Ну, да, Ваша Честь.
— Тогда чем же отличается ясновидение?
— Это степень частной жизни. Атрибуты, о которых ваша честь только что упомянула, отпечатки пальцев и так далее, ну, в любом случае, они довольно хорошо выставлены на публику. Но мысли человека — нет. Если американцы потеряют право на личные мысли, то свобода исчезнет.
Эдмондс обнаружил, что он кивнул в знак согласия.
— Но вы утверждаете, что ясновидения не существует, — сказал судья Берк. — Как же тогда эта забота о тайне мысли?
Сиклес криво усмехнулся. — До тех пор, пока суд не решит, что «пси» не существует, я вынужден доказывать в альтернативном варианте: «пси» не существует; но если оно существует, то оно использовалось в нарушение конституционных прав Тайсона.
— Да, — согласился Берк. — Совершенно логично.
Сиклес посмотрел на часы. Он закончил. В нем не было места для размышлений, спас ли он жизнь человеку. Он почувствовал только облегчение. Он посмотрел на главного судью. — У меня больше ничего нет, Ваша Честь.
— Спасибо, Мистер Сиклес. Мы можем получить известия из Нью-Йорка?
Гай Уинтерс глубоко вздохнул, подошел к кафедре, снял часы и положил на стол пачку записок. Он обвел взглядом лица сидевших на скамейке, не видя их. Он был напряжен, нервничал. Но он репетировал часами и точно знал, что хочет сказать — если ему позволят.
— Уважаемый суд, только один вопрос, замешанный в этом деле — вопрос, на который истребование дела было удовлетворено, а именно, то, что ордер был выдан несостоятельно, поскольку был основан на информации ясновидения. Он сделал еще один глубокий вдох и пожалел, что не может ничего сделать с выделениями пота, заливающими его подмышки. — Позиция Нью-Йорка заключается в том, что ясновидение существует. И, хотя полиция штата не объяснила, что информация была получена таким образом, магистрат, если бы он знал, обязательно выдал бы ордер; и если это так, то ордер действителен в соответствии с четвертой поправкой, винтовка приемлема в соответствии с пятой, и приговор Тайсона должен оставаться в силе.
— Приводимая ниже запись, благодаря показаниям доктора Драго, изобилует документацией американского «пси», даже в самом начале истории на этом континенте. С позволения суда, я хотел бы ненадолго отвлечься, чтобы представить этот исторический фон.