1.
После ухода Штеера Лахрим остался наедине с собой. Дрожь в теле волшебным образом исчезла. Да в голове как-то проветрилось. Ушло напряжение. Многое виделось по-другому.
Времени на размышления у Лахрима оказалось более чем достаточно. Минуты ожидания складывались в десятки, а Штеер со спецами все не возвращались.
Ценности, еще недавно в присутствии Штеера казавшиеся такими яркими и основательными, стремительно теряли привлекательность. Лахрим даже сам удивился этому. Словно он пробудился ото сна. Настолько все стало по-другому.
Поимка чудовища, поглощенного таинственной и явно не слишком миролюбивой материей, виделась теперь Лахриму совсем не благом для человечества. Наоборот они могли доставить в населенный мир смертельную заразу.
Вспомнив о доводах Штеера про осторожность ученых, Лахрим и подавно едва не подавился от смеха. Все глобальные беды человечества вымощены их благими намерениями.
А ученых Компании, которую интересовала только прибыль, а на любые последствия было плевать, это касалось еще больше. Они проворачивали свои делишки с осторожностью обезьяны, стучащей молотком по ядерной бомбе.
«Благородные» цели и особенно методы галактического монстра Лахрим почувствовал на своей шкуре. Если повезет выбраться живым из этой передряги, а потом уволиться из Компании, он еще долго будет просыпаться в холодном поту по ночам от названия «МежКомДор».
Чем больше размышлял Лахрим, тем вернее он понимал, что тварь надо уничтожить. Впрочем, как и Штеера, явно захваченного чужеродной материей. Капитан ей подчинился, в отличие от Платта и Миляны, которые смогли дать заразе, атаковавшей их психику, отпор.
Теперь уже не было сомнений, что об этой Смерти и рассказывал Иу. Судя по ее свойствам, она пришла из какой-то черной дыры и однажды уже едва не погубила жизнь в этом мире.
Неизвестная цивилизация Древних смогла остановить ее и заключить во льдах планеты-бродяги, затерянной в межзвездном пространстве. Но спустя неведомо сколько времени планета приблизилась к одной из звезд. Таяние льдов освободило Смерть, заключенную в кокон Древних.
Лахрим вспомнил рассказ Анды о выбросе чего-то темного из ледника. Вот тогда все и началось. Лахрим тоже имел сомнительную честь лицезреть эту субстанцию в своих, как он теперь понимал, не галлюцинациях, а вполне реальных видениях.
Вот только до сих пор он не мог понять, что же это была за зараза, и почему именно он мог ее видеть при прикосновении к неясным теням. Это загадка могла конкурировать разве что с таинственными бессмысленными посланиями на элсвиток.
«Можно сколько угодно менять планы и строить новые, — подумал Лахрим после примерно часа проминания седалищных частей. — Я даже могу решить здесь все вопросы мироздания, но если дверь не откроется, дальше моей головы ничего не уйдет».
«А открываться она явно не собирается, — с досадой оценил он проведенное в заточении время, — Видно, у Штеера возникли сложности в уговорах Платта и Миляны. Похоже, его «душок» торкнул их меньше, чем меня».
Еще через полчаса комнату сильно тряхнуло. Это напомнило Лахриму, что он опрометчиво забыл немаловажного участника событий: планету с весьма скверным характером.
«Пока я здесь заперт, уходит время на спасение! — чувствовал он, как беспомощность разжигает досаду, и та уже готова передать эстафету панике.
А чувство попавшей в мышеловку крысы гарантировало, что даже для далекого от эталонов героизма и смелости Лахрима это будет не обычная паника. Сильно смягченно ее можно было назвать оголтелой.
Лахрим уже ощущал, как мысли цепенели и путались в голове, как минут через пятнадцать после землетрясения их встряхнул сильный глухой грохот. Хотя запутал он еще пуще прежнего.
«На землетрясение не похоже, — попытался собрать мысли в кучу Лахрим. — Но грохнуло прилично. Видно, где-то рвануло. Спецы что-то замутили, или Штеер. Но комплекс стоит. Иначе я бы уже общался с ангелами. Хотя это может быть только началом».
Но прошло еще с полчаса, а ничего не случилось. Все действующие лица подозрительно притихли, видимо накапливая силы.
«Антракт, — именно так и оценил тишину Лахрим. — Чую, дальше меня ждет финальная развязка. Я бы отдал половину остатка жизни, чтобы прочитать о нем в книжке, вместо участия».
«Вот только, сколько ее осталось этой жизни, — закралась непрошенная мысль, — Думается мне, что на весь остаток теперь даже минибургера из Лох-Тригерса не купить».
Невеселые мысли прервала возня снаружи комнаты. Кто-то пытался открыть пневмозамок, но получалось это плохо. Лахрим копил нервное возбуждение не меньше минуты, прежде чем дверь медленно открылась.