Стул стоял в трех метрах от стола ближе к середине комнаты. Такое его положение совершенно не настраивало на благожелательную беседу. Разве что на «дружеский» допрос.
— А теперь я крайне внимательно и с огромным интересом слушаю вас, — дождавшись, когда Лахрим сел, жирное тело напротив откинулось на спинку кресла, скрестив на впечатляющем возвышении, называемом животом, руки.
— Мне сказали, что вы меня хотели видеть, — несмело начал Лахрим. — Я сразу пришел.
— То есть вы хотите сказать, что всегда беспрекословно выполняете мои скоромные просьбы, — изобразил понимание на лице Гуарту. — И это, очевидно, касается и вашей сегодняшней нормы выработки, и дорогостоящий комбайн, доверенный вам Компанией, сейчас находится в ангаре, не так ли?
— По объективным причинам я не смог сегодня выполнить план добычи и привести ИРМ обратно в ангар, — Лахрим почувствовал приближение бури, но попытался официальным стилем смягчить удар.
— Разве? — деланно удивился начком. — А мне, представьте себе, ничего не доложили о случившихся сегодня, пожарах, наводнениях или землетрясениях. Но это моя вина. Видимо, мне нужно разобраться с метеослужбой.
— Хотя постойте-ка, — явно наслаждаясь игрой в кошки-мышки, покачал указательным пальцем потерянный для театров актер. — Остальные операторы благополучно отработали весь день, даже те, кто делили с вами один квадрат. Так что позволю себе предположить, что никаких катаклизмов сегодня не случилось. Да и датчики состояния вашего ИРМ не сигнализировали ни о каких неисправностях. Поведайте же мне, какие такие «объективные» причины принудили вас саботировать добычу и оставить в джунглях собственность Компании?
— Мой комбайн утром провалился в неизвестную яму в зарослях, — вздохнув начал Лахрим. — Выбраться он оттуда не мог. Я решил в одиночку пройти к нему и разобраться с проблемой. Когда я, несмотря на многочисленные опасности, это сделал, то оказалось, что робот упал в пещеру, наполненную неизвестными предметами, испускающими странные звуки. Но самого ИРМ там уже не было. Как я выяснил позже, его утащили глубоко в джунгли местные туземцы, о существовании которых нам до этого никто не рассказывал.
— О, прошу прощения, — протянул Гуарту, — Так вы просто герой. Вам положен орден за самоотверженность, квартальная премия и двухмесячный отпуск на белых курортах Эрсаллиса.
— В эту картину не вписывается только один маленький фактор, — деланно сжал толстые губы он. — Оборудование стоимостью сотни тысяч кредитов пропало неизвестно куда.
— И виноват в этом разгильдяй-оператор, который, похоже, даже не смотрит, куда посылает робота! — гаркнул он.
— У вас, Лахрим, есть только один шанс загладить свою преступную халатность, — ткнул начком жирным пальцем в сторону собеседника. — Завтра утром вы отправляетесь в лес и возвращаетесь назад только с найденным комбайном.
— Как, один? — чуть не поперхнулся Лахрим.
— А что, вы видели где-то на базе взвод спецназа? — уставился на него начком, — Или, может быть, вы видели толпы людей слоняющихся без дела?
— Компания ждет от нас кристаллы, и она их получит в необходимом объеме, — почти торжественно произнес Гуарту. — Все загружены выше головы, еще и вашу норму придется как-то покрывать. Так что — ноги в руки и вперед.
— Но там же туземцы? — по вполне понятным причинам не унимался Лахрим. — Мне что одному прямо к ним?
— Туземцы? А, это те полураздетые, лазящие по деревьям дремучие люди с венками на головах, — почти искренне удивился начком. — Вы опасаетесь несчастных дикарей, которые при виде современной техники и оружия сразу падут ниц.
«Посмотрел бы я, как они тебя встретили, — подумал Лахрим. — Сам-то даже от административного комплекса не отходишь».
— Кстати об оружии, — включил Гуарту деловой тон. — Ничего летального с собой вам брать не разрешается. Не дай бог, сюда заявятся инспектора из Комитета по гуманизму или из Комиссии по охране природы. У них взятки ненамного меньше их штрафов. С их главами-то Компания давно договорилась, но простые чины да еще на периферии, как наша, грабят бессовестно.
Если бы Лахрим мог присесть еще ниже, он бы это сделал.
— Как я в джунгли-то пойду один и без оружия? — с отчаянием в голосе спросил он.
— Ничего страшного, — «успокоил» его начальник. Возьмете парализатор, можно еще шокер захватить. Однако не увлекайтесь. Не хватало еще кучу ценного оборудования потерять, если вы… задержитесь.
— И вы не о том изволите беспокоиться, — повысил он голос. — Я отвечаю за все материальные ценности лично. Если вы не вернете ИРМ, и мне придется отдуваться за комбайн, то вы у меня пройдете все круги ада. Не советую меня злить. Это будет пострашнее всего, что могут сделать с вами дикари.